Андрей Паршев: Путин – это тот, кого все предали...?

Вчерашнее заявление Путина о необходимости вывода экономики из "оффшорной тени" озадачило экспертов. Конечно, никто не сомневается, что делать это надо было не год назад и даже не десять, а гораздо раньше. То есть, с одной стороны, заявление Путина выглядит как питье боржоми на остатках экономики, но, самое главное – все последние решения правительства противоречат тому, о чем говорит Путин. Для вывода экономики из оффшоров нужна политика протекционизма. Мы же до сих пор делаем все для того, чтобы иностранный капитал не задерживался в нашей стране.О том, что с оффшорным наследием надо заканчивать, Путин заявил накануне на совещании на Саяно-Шушенской ГЭС. По его словам, вывод национальной экономики, ее стратегических отраслей из оффшорных денег - приоритетная задача на предстоящий период.

Как отмечает Путин, нет ничего предосудительного, если кто-то хранит заработанную прибыль после уплаты налогов за рубежом, но "вывод финансовых потоков в оффшорные зоны недопустим".

И в подтверждение своих слов он поручил в течение двух месяцев проверить госкомпании на наличие коррупционных схем. "Прошу в течение двух месяцев Минэнерго, Минэкономразвития, отраслевые ведомства провести проверку компаний с госучастием, таких как "Газпром", Внешэкономбанк, да и Сбербанк не мешало бы. Доведите все до конца", – сказал Путин.

Сделал он и "подарок" энергетикам к профессиональному празднику, заявив, что руководители ряда энергокомпаний используют коррупционные схемы. В числе подобных компаний Владимир Путин назвал филиалы ОАО "ФСК ЕЭС", ОАО "МРСК Кавказа", ОАО "РусГидро" и "Тюменьэнерго".  

Можно было бы воспринять слова Путина как действительно первый шаг к защите нашей экономики. Ведь вчера, напомним, также проходила знаковая встреча Медведева, Лукашенко и Назарбаева, которые договорились по поводу Евразийской экономической комиссии. А уже совсем скоро, с 1 января 2012 года, начнет действовать Таможенный союз.

Между тем, в распоряжении СМИ оказался доклад рабочей группы (РГ) по присоединению к ВТО, одобрение которого 16 декабря министерской конференцией и стало формальным актом "вхождения России в ВТО". Как следует из еще не опубликованного документа, главное последствие происходящего для экономики РФ не столько снижение пошлин, сколько установление формальных ограничений для экономической политики всех будущих правительств России. 18 лет были потрачены переговорщиками России и стран-партнеров на тщательное выяснение того, как именно Россия могла бы не соответствовать нормам ВТО и как Россия может гарантировать, что не воспользуется возможностью ввести протекционистские меры.

Именно заверения России в том, что в будущем все, что будет делаться в том или ином аспекте внешней торговли в стране, будет соответствовать нормам ВТО, делает документ чрезвычайно важным. Если тарифные обязательства России при присоединении к ВТО в 2012 году были в той или иной мере известны, то обязательства системного плана, обещания России прекратить ту или иную практику или гарантии того, что после присоединения к ВТО Россия не будет вводить тех или иных законов, оставались неизвестными, пишет "Коммерсант". 

В ходе обсуждения членства России в Таможенном союзе (ТС) вопроса, соответствуют ли нормы ТС, в частности правила введения мер, компенсирующих ухудшение платежного баланса, нормам ВТО, было установлено революционное по своему смыслу требование, ограничивающее смысл всей "евразийской интеграции" в рамках торговой политики. Дело в том, что создание ТС и Евразийского экономического пространства (ЕЭП) является, согласно российскому праву, международным договором, превалирующим над национальным законодательством. Однако соглашения по ВТО являются теми же международными соглашениями, именно поэтому летом 2010 года Россия провозглашала готовность присоединяться к ВТО всем ТС. Кроме того, переговорщики из других стран задавались простым вопросом: ТС является закрытым союзом, и неизвестно, как другие члены ВТО могут влиять на изменение касающихся их норм ТС. В итоге Россия взяла на себя два обязательства. Первое: в рамках ТС (и, видимо, ЕЭП) РФ не будет принимать на себя никаких обязательств, нарушающих нормы ВТО. Второе: Россия, по сути, будет агентом ВТО в ТС, поскольку она обязалась передавать в ТС при обсуждении "соображения по предложениям" со стороны членов ВТО, с которыми она сама согласна.

Экономист и публицист Андрей Паршев в интервью Накануне.RU прокомментировал инициативы Путина, озвученные на СШ ГЭС. 

Вопрос: Путин решил вывести экономику из "оффшорной тени". Вообще, увод капитала в оффшоры – это особенности национальной инвестполитики? 

Андрей Паршев: Вопрос в точку и очень хороший. Во-первых, это все надо было делать 20 лет назад, а сейчас это питье боржоми на остатках экономики. Если рассматривать чисто экономический аспект и не брать политический, то у нас в стране не во что вкладывать этот нарастающий в сырьевой экономике капитал. У нас просто нет прибыльной экономики, которая могла бы его поглотить. Сырьевая экономика ограничена емкостью недр и некоторыми другими факторами, и инвестировать в этой отрасли средства, в общем-то, некуда. Обрабатывающая промышленность ввиду экономической политики последних десятилетий находится, наоборот, в состоянии деградации. Практически ни одна отрасль не избежала разгрома. Какой смысл вкладывать в авиационную промышленность, если на государственном уровне принимается решение о закупке иностранных самолетов? Какой смысл вкладываться в автопром, если министерство транспорта в открытую лоббирует интересы иностранных автопроизводителей? Какой смысл вкладываться в сельское хозяйство, если защита сельхозтоваропроизводителя государственными решениям сводится практически к нулю? Это экономическая сторона вопроса.

Вопрос: Но это не единственные факторы? В таком случае, будь у нас во что вкладывать – тут же бы прибежали инвесторы с пачками долларов? И не вложили бы в аналогичные производства, например, в Китае?

Андрей Паршев: Действительно, факторов несколько, есть и прочие – психологический, политический, социальный и так далее. Каждый заслуживает отдельного комментария. Например, политический. Ввиду того, что большая часть состояний нажита преступным путем, то, естественно, стараются средства выводить из нашей страны. Но я не знаю примеров, чтобы выведенные таким образом средства вкладывались в прибыльные производства за границей.

Вопрос: То есть, привлечение инвестиций продолжает оставаться мифом? Все так называемые "инвестиции" – не более, чем краткосрочное вложение денег, чтобы выйти в "кэш"?

Андрей Паршев: Да, инвестиции - это миф, это чистая обманка. Путин в таких суждениях полагается на свой экономический блок (который уже не "свой", на самом деле), который и вел политику разгрома обрабатывающей промышленности.

Вопрос: Возможно, Путин посылал сигнал лишь одной отрасли – отрасли электроэнергетики?

Андрей Паршев: Вы знаете, я с этим не соглашусь. У нас электроэнергетика – не та отрасль, где формируются капиталы, пригодные для дальнейшего реинвестирования. Это, все-таки, отрасль инфраструктурная, она обеспечивают деятельность бизнеса. Например, алюминиевая промышленность, которая на этом базируется, более продуктивна в плане производства капитала.

Вопрос: Но всем известны "плоды" реформы электроэнергетики, когда топ-менеджеры компаний получают баснословные суммы. На это и Путин обратил внимание.

Андрей Паршев: Да, Саяно-Шушенская ГЭС очень хорошо показала "плоды" этого реформирования. Они видны невооруженным глазом. А если говорить о топ-менеджерах, то речь идет об их зарплатах, не более того. Прибыль, то есть, то, что пригодно для дальнейшего инвестирования, находится у акционеров. Вполне возможно, что ее не так много, что отрасль энергетики работает "в ноль".

Вопрос: Тем не менее, Путин назвал вывод экономики из оффшорных денег приоритетной задачей на предстоящий период. Какие есть механизмы для этого?

Андрей Паршев: Вы знаете, механизмы-то, конечно, есть. Другой вопрос, удастся ли ими воспользоваться. Первое, что для этого нужно сделать – включить экономические механизмы протекционизма – защиты своего производителя, то есть, дать возможность создавать собственную обрабатывающую промышленность у нас в стране. Этот механизм известен сотни лет, но именно это строжайше запрещено сейчас Западом. Если мы посмотрим на выступление Набиуллиной на саммите ВТО, то она как раз и объявила, что наша главная задача – отнюдь не развитие экономики, а выкорчевывание протекционизма. Если Набиуллина выкорчевывает протекционизм, то никакого экономического стимула вкладываться в экономику в России, естественно, нет. Более того, есть стимул капитал из России выводить. Если Путин ставит задачу вывести экономику из оффшоров, то первой его задачей будет выкорчевывание Набиуллиной из правительства. Только после этого о чем-то можно говорить. Вообще, сейчас ситуация такова, что у него нет никакой экономической программы. Он полностью полагался на либеральный экономический блок – на Кудрина, которому он всякие авансы делал, а вчера выяснилось, что, оказывается, Прохоров Кудрина рассматривает, как премьер-министра. Получается, что и Кудрина у Путина тоже нет. Ну, а кто есть?

Вопрос: Он приходит к этому осознанию, что за ним уже почти никого не осталось и что надо делать нетривиальные шаги, в том числе, для формирования правительства? 

Андрей Паршев: Знаете, Путин в ущерб себе иногда вел себя слишком благородно. В ходе прошедшей прямой линии можно было услышать, что Собчак, мол, был его руководителем, и он его не предал, Кудрин привел его в администрацию (Санкт-Петербурга, – прим. Накануне.RU), он его не предает, а сейчас все они его, наоборот, предают. Смотришь – к Прохорову перекинулись и Кудрин, и Ксения Собчак. Новый Путин – это тот, кого все предали. Против него есть люди и в администрации президента, и в правительстве, там полно чиновников, которые его по-мелкому и по-крупному предали и работают против него. Доходит до прямых физических угроз, как вопрос к Прохорову: "А что вы сделаете с Путиным после победы?" Ему прочат судьбу Чаушеску или Каддафи. Думаю, если он победит на выборах, мы увидим такого Путина, которого предали если не все, то многие из тех людей, на которых он опирался и на кого он расходовал свой авторитет.

Источник