А. Фурсов: Пришло время «собирать наши пяди и крохи»

Но для этого к власти должна вернуться футуристичность сознания

В последние дни перед выборами в Государственную Думу «Свободная пресса» продолжает опрашивать российских экспертов и авторитетных общественных деятелей, задавая вопрос: что должна будет сделать Дума следующего созыва в первую очередь? Что наиболее важно и как этого добиться?
Своим мнением с нами уже поделились Анатолий Вассерман, Альберт Лиханов и Валентин Распутин. Сегодня свой взгляд озвучивает Директор Центра русских исследований Московского гуманитарного университета, кандидат исторических наук Андрей Фурсов:


– Думаю, депутаты, если они действительно выражают интересы населения в целом и государства как национального целого, должны начать свою работу с политико-правовой оценки Беловежского сговора, осуществлённой в 1990-е годы приватизации и ельцинщины в целом, включая деятельность самого Ельцина (нынешний суд в Лондоне, на котором сцепились, словно скелеты над пропастью, два экс-олигарха, даёт много убойной информации для этого). Кроме того, работа депутатов должна быть направлена на существенное снижение уровня социальной поляризации, т.е. на борьбу за социальную справедливость. Эта борьба включает жёсткое подавление коррупции. Разумеется, повторю: если депутаты действительно выражают интересы населения, а не осуществляют поход во власть «за зипунами».
«СП»: - А во внешней политике?
– На международной арене это, безусловно, укрепление обороноспособности страны, укрепление ее военного и геополитического потенциала. Нам надо в реальности пытаться создать то, что сейчас называют Евразийским союзом. Я полагаю, что это должно быть импероподобное образование, ориентированное на решение как политических, так и экономических задач: целостностям с населением менее 300 миллионов человек в современном мире трудно существовать экономически. Конечно, создание Евразийского союза сейчас в значительной степени используется как предвыборный ход, но объективно за ним стоит очень серьезное содержание. Объективная потребность в Евразийском союзе, безусловно, есть: надо, как пел Высоцкий, «собирать наши пяди и крохи», как это было сделано в 1930-е годы – через 15–20 лет после того, как распалась Российская империя, после того, как мелкие и крупные хищники по соседству откусили от нашей исторической территории целые куски. Пришло время их собирать. И ещё одно: если реально Евразийский союз будет импероподобным образованием – а он состоится только в таком формате, иначе это будет бутафория, то с необходимостью потребуется если не смена, то существенная коррекция социально-экономического строя и курса: национализация ряда отраслей, репрессивное подавление и преследование коррупционеров, введение жёсткой социальной дисциплины внутри правящего слоя и многое другое. Я говорю именно об импероподобном образовании, не об империи – время империй прошло, как и время национальных государств, нужно нечто новое, способное эффективно противостоять глобализации неокочевников и неохищников.
«СП»: - На ваш взгляд это вопрос политической воли наших лидеров?
– Не только политической воли. Это еще и вопрос обладания реальной картиной современного мира – его адекватного понимания. Потому что воля без ума ничего не значит, так же как ум без воли. Нужно хорошо знать современный мир, своих противников и друзей и иметь при этом мужество знать.
«СП»: - Говоря о важности устранения материального разрыва между слоями нашего общества, вы имеете в виду снятие социальной напряженности?
– В 1840-е годы Дизраэли заметил, что бедные и богатые в Англии далеки друг от друга настолько, что по сути являются представителями двух наций и нужно это преодолеть, иначе общество будет разорвано. Таким образом, социальная поляризация – это по сути вопрос внутренней и внешней безопасности страны.
«СП»: - Решая эту задачу, должна ли наша Дума заниматься сглаживанием межэтнических противоречий внутри общества? Что Вы можете сказать по поводу Кавказа?
– Я считаю, что проблема межэтнических отношений в России во многом надуманна и намеренно раздувается, при этом раздувается почему-то русская сторона межэтнических отношений. Если говорят о национализме, то это обязательно русский национализм. Хотя на самом деле русского национализма – реального русского национализма – практически нет. Под «русских националистов» нередко косят либо недоумки, либо проплаченные провокаторы.
Что касается Кавказа, то я не считаю, что мы должны оттуда уйти. Он имеет большую военно-стратегическую ценность для России, и его проблему нужно решать путем создания благоприятных социальных условий для всех народов, которые его населяют, в том числе и для русских. Русские давно присутствуют на Кавказе, они внесли огромный вклад в его обустройство. С какой стати бросать то, во что вложен труд предков? Проблема Кавказа заключается прежде всего в том, что сегодня отсутствует внятная социально-экономическая политика по отношению к этому региону. Иногда создается впечатление, что власть в Москве готова закрыть глаза на злоупотребления местных властей, лишь бы те внешне демонстрировали лояльность, создавая впечатление «тишь да гладь». Но внешняя лояльность ни о чем не говорит. В советское время был фильм о пограничниках, в котором была песня со словами: «Тихо на границе, но не верьте этой тишине». Как только деньги перестанут поступать, лояльность сменится чем-то другим, поэтому не нужно откупаться от проблем. Нужны социально-экономические реформы, которые снизят уровень безработицы, которые позволят нерусским народам Кавказа почувствовать себя частью страны с общей судьбой.
«СП»: - Ответственность за инициирование и реализацию этих реформ лежит на депутатах?
– Нет, в России за последние 400 лет так исторически сложилось, что ответственность всегда лежит на исполнительной власти. Но законодательная тоже должна активно действовать. Она не должна быть штамповщиком решений исполнительной власти по принципу «чего изволите».
«СП»: - Означает ли это, что для нашей страны желательно уменьшение парламентского представительства «Единой России» и желательно увеличение мандатов для других партий?
– У нас в принципе не сложилась партийная система. Партией в строгом смысле у нас отчасти является КПРФ, остальные – это либо более-менее оформленные группы, «профсоюзы» чиновников и пристёгнутых к ним бизнесменов, эдакие властно-имущественные комбайны, либо партии, «нарисованные на холсте». Партии, конкурирующие с «Единой Россией», – это тоже «партии власти», но менее удачливые. Так что дело не в представительстве, а в создании системы, выражающей национальные интересы страны как целого, а не кучки олигархов и их холуёв. И ещё одно: именно с победителя на нынешних выборах спросят за всё в случае ухудшения ситуации. И не надо обольщаться долготерпением народа, повторяя тем самым ошибки правящей верхушки начала XX в.
«СП»: - Вы упомянули, что России необходимо повышать свою геополитическую роль. В свете этого насколько для нас важно удерживать Ближний Восток от большой войны?
– У России не так много возможностей влиять на этот регион: у нас осталась одна единственная база ВМФ в Сирии, и то, насколько я знаю, не в лучшем состоянии. Во времена горбачёвщины и ельцинщины мы по сути сдали этот регион, как и многое другое. Отсюда невеликие возможности изменить ситуацию на Ближнем Востоке. Особенно в условиях, когда США как кластер, матрица транснациональных корпораций (ТНК) его перекраивают и готовятся к расчленению больших государств на небольшие кусочки, которые будут удобным объектом для эксплуатации со стороны ТНК. А в качестве главного средства создания управляемого хаоса американцы, естественно, используют исламистов. Обратите внимание, именно те две страны, где исламисты были либо слабы, либо их держали в узде, оказались объектами агрессии и/или давления со стороны североатлантических верхушек.
В такой ситуации Россия должна делать все возможное, чтобы не допустить уничтожения Сирии, не допустить, чтобы дуга нестабильности ударила по Кавказу и Центральной Азии. В этом отношении РФ должна занять настолько жесткую позицию, насколько это позволяют наши силы, и последние высказывания нашего руководства свидетельствуют как раз о том, что они поняли – отступать некуда, что рано или поздно из-за океана скажут: «У вас нет демократии? Тогда мы летим к вам».
«СП»: - Вы неоднократно высказывались по «программе десталинизации»
– Эта программа полностью провалилась и вызвала резкое отторжение у большей части общества. Ведь цель десталинизации очень простая – отвлечь внимание населения от проблем сегодняшнего дня и показать, как было плохо в прошлом. На советское прошлое выливаются тонны грязи, это делается в значительной мере для того, чтобы оттенить ту грязь, которая захлестнула Россию в последние 20 лет. Для этого очерняется великая эпоха. В данном случае наша позиция должна быть такой: мы не защищаем Сталина и его эпоху, мы защищаем правду о нём и о той эпохе. Программа десталинизации оказалась контрпродуктивной, т.к. привела к результатам совершенно противоположным задуманным, продемонстрировала полную интеллектуальную и моральную несостоятельность «десталинизаторов-2011», всех этих кривлявшихся на ТВ клоунов – полупрофессионалов-полуподлецов. Нужно понимать, что, поливая грязью советское прошлое, мы даем козыри в руки тем, кто очерняет сегодняшнюю Россию, используя это как психоисторическое оружие в борьбе против нашего будущего. Удары по советскому прошлому – это удары по нам сегодняшним и по нашим детям и внукам.
В заключение следует пожелать думцам нового состава адекватного уровня самосохранения, чтобы они не функционировали по принципу «мы живём, под собою не чуя страны». Отсутствие чувства самосохранения есть черта тех правящих групп, которым уже прописаны «знаки на стене». Так было с правящей верхушкой в России накануне революции 1917 г. Подумать только – в 1916 г. Фаберже получил самый большой за всю свою жизнь заказ на украшения: люди не понимали, что пляшут над пропастью, что пируют во время чумы. Точно так же было во Франции перед революцией 1789 г., в Иране перед революцией 1979 г.; а ведь предупреждал же иранских буржуинов имам Хомейни: «Теперь пусть наслаждаются, потом они узнают». Утрата футуристичности сознания – первый показатель обреченности той или иной группы, поскольку она не сможет увидеть грядущую опасность и очнётся только тогда, когда, как предсказывал М.Ю. Лермонтов, «явится мощный человек, / И ты его узнаешь – и поймёшь, / Зачем в руке его булатный нож».
Источник