За что Сталин расстреливал своих генералов?

Сталина выскребают бульдозером из русской истории. Вытравливают кислотой, как постылую татуировку. Выбивают зубилом, как угонщики перебивают номера на моторах. Закрашивают ядовитой масляной краской, как маляры замалёвывают церковную фреску. На него льют нечистоты, кидают на могилу трупы генералов, писателей, кулаков, обкладывают телами расстрелянных инженеров и партийных работников. Пятьдесят лет непрерывно работает фабрика, вырабатывающая антисталинизм — радиоактивный раствор, которым промывают мозги младенцев в яслях и детских садах, заливают каждую семью, каждый дом.
Но происходит необъяснимое чудо. Сталин по-прежнему является кумиром русской истории, непревзойденным вождем, величайшим радетелем всех веков и народов. И добро бы так славили его сталинисты, бравшие Берлин, кидавшие к мавзолею штандарты фашистских дивизий. Те давно уже спят под крестами и под столбиками с красной звездой. Их дети, их внуки и правнуки поют хвалу Сталину. Сочиняют о нём стихи, пишут книги, рисуют картины, выставляют его иконы в церквях, к ужасу чернокнижников и подземных магов, испепеляющих образ Сталина.
Александр Проханов, Zavtra.ru

Причины расстрела высокопоставленных советских военных в 1937-1939 гг. будут обсуждать ещё долго. Созданная при Хрущёве официальная версия гласит, что "кровавый тиран" уничтожил "безвинных военных гениев" исключительно из природной зловредности. Но в последние годы всё большую популярность приобретает версия, что заговор против Сталина действительно существовал, просто вождь успел нанести удар первым. Третья версия гласит, что "гениев" расстреляли за профнепригодность.

Мы считаем, что переворот действительно готовился, и профнепригодность была налицо, но у конфликта Сталина с частью советской военной верхушки имелась ещё одна сторона. Гражданская война в Испании и последовавшие затем вооружённые конфликты наглядно показали, что в лице расстрелянных советское руководство имело грандиозную шайку очковтирателей и специалистов по разбазариванию государственных средств.

По части последнего больше всех отличился первый заместитель наркома обороны Михаил Тухачевский, отвечавший, помимо прочего, за вооружение Красной Армии. На что только он не кидал деньги! Благосклонного внимания Михаила Николаевича удостаивались разработчики управляемых по радио торпедных катеров и бронедрезин, загадочных "лучей смерти" и даже супермагнитов, отклоняющих вражеские снаряды!

За обсуждением этого арсенала, достойного страниц лучших тогдашних фантастов, замнаркома было недосуг заняться более прозаическими вещами. Например, проблемами оснащения достаточным количеством радиостанций не пары экспериментальных катеров, а тысяч обычных танков. Или таким прозаичным вопросом, как бронирование боевых машин, предназначенных для непосредственной поддержки пехоты.

Например, лишённые высокого полёта мысли британские генералы понимали:

 поскольку такие танки движутся по полю боя медленно, вместе с пехотинцами, их надо основательно защитить. Потому, узрев 13-мм скорлупу на детище фирмы "Виккерс", сэры отказались его брать. Учтя критику, "Виккерс" выкатил на полигон "Матильду-I" с 60-мм бронёй и ещё более солидно защищённую "Матильду-II", которые и поступили на вооружение.

А что сделал Тухачевский? 

"Касаемо осмотренного мною недавно английского танка Виккерса нашёл его как нельзя лучше подходящим задаче сопровождения при атаке вражеских окопов", — восторженно сообщил он. Как пиарщик собственных талантов, Михаил Николаевич имел очень мало соперников, и ему поверили, что при атаке вражеских окопов лучше забракованной таратайки не найти. Переименованных в Т-26 красавцев выпустили 11208 штук — абсолютный рекорд мирового танкостроения перед Второй мировой войной. Во сколько обошёлся этот зверинец, неизвестно до сих пор, зато все знают, что с ними стало под огнём 37-мм противотанковых пушек немцев и финнов. Зачем Тухачевскому потребовалось такое количество малоподвижных и почти небронированных машин – до сих пор непонятно.

Или «возьмем его детище - тяжелый танк Т-35. Весил 54 т, имел 5 башен, 3 пушки, 4 пулемета, 11 человек экипажа. Был украшением всех парадов. Но не мог взобраться на горку крутизной более 15 градусов, а на испытательном полигоне - вылезти из лужи. Уже тогда никто не мог ответить на вопрос - как этим танком управлять в бою? Ведь его командир обязан был крутить головой во все стороны, указывая цель всем своим 5 башням, корректируя огонь 3-х орудий, при этом стреляя из своего, самого верхнего, пулемета и заряжая 76,2 мм пушку.

Но даже не это главное. Тухачевский предназначал Т-35 для прорыва обороны. То есть вражеских рубежей, оснащенных артиллерией. Но дело в том, что самая маленькая пушка, которая могла встретиться на этих рубежах танку Т-35 с Первой Мировой войны, не могла иметь калибр менее 37 мм. А такая пушечка на расстоянии 500 м пробивала минимум 35 мм брони. У танка Т-35 лишь один передний наклонный лист брони корпуса имел толщину 50 мм, вся остальная броня этой махины не превышала 30 мм. На какую оборону его можно было пускать с такой броней?

Был построен 61 такой танк, в западных округах немцев встретили 48 этих машин. Известна судьба всех: 7 нашли почетную смерть в бою; 3 были в ремонте; остальные сломались на марше и были брошены экипажами.

Примерно таким же был и другой танк для прорыва обороны - средний танк Т-28 с тремя башнями. Только у этого самая толстая броня была 30 мм. Их было построено более 500 единиц, но судьба их точно такая, как и всех танков Тухачевского, которым можно дать единое собственное имя "Смерть танкиста"...

С 1931 по 1936 г. Тухачевский был заместителем наркома обороны по вооружению Красной Армии, а на начало 1937 г. - первым заместителем. Как блеснул его "военный талант" в этот довольно большой срок на этой ответственейшей должности?

Для любой страны является огромной трагедией, если она ведет войну не тем оружием, которое накопила перед войной. Это означает, что огромный человеческий труд и усилия были потрачены зря, это означает, что сотни тысяч, миллионы людей были убиты в боях из-за несовершенства оружия.

Немцы практически начали и закончили войну тем оружием и той техникой, которые они разработали в период, когда и Тухачевский заказывал советским конструкторам - что проектировать, а советским заводам - что и сколько выпускать для Красной Армии.

Немецкий основной средний танк Т-IV, сравнимый с нашим Т-34 и провоевавший всю войну, был заказан конструкторам в 1935 году. Истребитель "Мессершмитт 109", по мнению некоторых - лучший самолет войны, был начат конструированием и испытаниями в 1934 году. Пикирующий бомбардировщик "Юнкерс-87" - в 1935, бомбардировщик "Юнкерс-88" - в 1936, "Хейнкель-111" - в 1935 году. Даже истребитель "Фокке-Вульф-190" - и тот в 1938 году. То есть, к началу войны немцы имели на вооружении отработанные и освоенные, не уступающие ничему образцы военной техники, которая была настолько совершенна, что не устаревала до самого конца. Достаточно сказать, что Сирия применяла немецкие танки T-IV даже в "шестидневной войне" 1967 года.

А вот из оружия и техники, которые заказал для Красной Армии "выдающийся военный профессионал" маршал Тухачевский, к концу 1941г. практически ничего не производилось - ни легкие танки серии БТ, ни средние Т-28, ни тяжелые Т-35, ни истребители И-16 и И-153, ни тяжелые бомбардировщики ТБ-3, летавшие со скоростью мотоцикла, ни "скоростные" бомбардировщики СБ. По широко известному замечанию конструктора артиллерийских орудий Грабина, еслибы Тухачевский остался еще немного на посту замнаркома, то у Красной Армии не было бы и артиллерии.

Та наша техника и оружие, которые сделали войну (танки Т-34 и КВ, штурмовик Ил-2, бомбардировщик Пе-2, истребители Як, МиГ, ЛаГГ, зенитные орудия, минометы, "Катюши" и многое другое), были заказаны без Тухачевского...

У поражений начала войны много составляющих: это и неспособность нашего Генштаба распознать планы немцев, и острейшая нехватка младшего и среднего комсостава, и необученность войск, и несовершенство техники, и несовершенство организации. Но, думаю, ни одна из этих причин не вызвала столь катастрофических последствий, какие вызвало отсутствие в Красной Армии радиосвязи. Формально радиостанции существовали, но их было столь мало и качество их оказалось таким, что можно считать, что мы начали войну без радиосвязи. И вина в этом также лежит на Тухачевском, именно он ее не развил, а после него для этого уже не хватило времени.

Тухачевский заказывал огромное количество танков, он организовывал танковые корпуса (соединения, на вооружении которых находился 1031 танк!). Но без радиосвязи были бесполезны и танки, и их соединения.

Тут надо было образно представить танковую роту в реальной атаке. Вот, скажем, атакует наш передний край немецкая танковая рота. Все 10-15 танков её связаны рациями. Танки приближаются к нашему переднему краю, и тут по ним открывает огонь необнаруженный ранее немецкими разведчиками наш противотанковый артиллерийский дивизион. Командир роты по рации немедленно дает команду роте отойти, одновременно по рации сообщает об этом в штаб. Штаб посылает приказом по радио к месту боя артиллерийских наблюдателей и те по радио вызывают и корректируют огонь гаубичных батарей по позициям дивизиона. Одновременно штаб связывается по рации со станциями наведения Люфтваффе. Те по рации вызывают на позиции дивизиона пикирующие бомбардировщики. Дивизион подавлен, танковая рота вновь атакует и прорывает оборону без потерь.

А наша танковая рота? Командир на исходной позиции вылезает из башенного люка и машет флажками: "Делай, как я". Рация только у него. Он идет в атаку впереди всех, его танки натыкаются на противотанковую оборону, как и в вышеописанном примере. Остановить танки роты без радиосвязи нет возможности, они вынуждены, исполняя приказ, идти на расстрел. Чтобы остановить роту, командир, если он еще не убит, вынужден снова вылезти из танка и махать флажками, и это на виду пехоты противника, ее снайперов и пулеметчиков.

Если вы присмотритесь к мемуарам тех, кто начинал войну, то обратите внимание, что к 22 июня немцы забросили к нам в тыл неимоверное количество диверсантов, главной задачей которых было обрезать провода и убивать посыльных. Все! Без телефонной связи никаких армий, корпусов, дивизий и полков у нас в западных округах не стало. Вместо них образовались несколько тысяч рот и батальонов, которые действовали без единых планов и приказов. А штабные радиостанции армий, корпусов и дивизий были смонтированы в автобусах - легко распознаваемой цели для немецкой авиации. Через несколько дней не осталось и этих радиостанций.

Чтобы реально представить, что значит "иметь радиосвязь", давайте сравним насыщенность рациями наших войск и немецких.

Командующий Западным фронтом генерал армии Д.Г.Павлов объединял своим штабом 3-ю, 4-ю, 10-ю и 13-ю армии. Всего 50 дивизий всех видов, или в пересчете на подразделения, равнозначные батальону, - примерно 1300 батальонов, или более 400 батальонов, дивизионов и эскадрилий в расчете на одну общевойсковую армию. Так вот, к середине дня 22 июня командующий 3-й армией донес, что из имеющихся у него трех радиостанций две уже разбиты, а третья повреждена. Павлов из Минска запросил три радиостанции из Москвы. Ему пообещали прислать самолетом, но не прислали. Фактически с этого дня все усилия штаба Западного фронта сводились не к планированию обороны, а к тому, чтобы узнать, где находятся войска и что делают. Никакой устойчивой связи с ними не было. Фронт развалился на отдельно действующие части.

А немецкий мотопехотный батальон помимо ультракоротковолновой радиостанции на каждом бронетранспортере с радиусом приема-передачи 3 км имел на таких же бронетранспортерах еще и радиостанции для связи с командованием. Этих бронетранспортеров с рациями, защищенных броней, как наши танки, и неотличимых от других типов машин, в штате немецкого мотопехотного батальона по расписанию на 1.02.1941 г. полагалось 12 единиц! Вот и сравните - в нашей общевойсковой армии, объединяющей около 400 таких подразделений, как немецкий батальон, было всего 3 радиостанции на незащищенных автобусах, а у немцев по 12 на БТРах в каждом батальоне, не считая ультракоротковолновой рации на каждой единице боевой техники.

У немцев даже командиры артиллерийских взводов имели свой БТР с рацией, а в нашей армии и в 1945 году командиры танковых бригад возили командиров дивизионов приданных им артиллерийских полков с уже появившимися рациями снаружи, на броне своих командирских танков.

Так какой нам был толк при такой связи от 10 тысяч танков в западных округах на начало войны? Какой толк был от 50 тысяч танков, которые Тухачевский хотел заказать у промышленности, без радиостанций?»

Начальник управления Военно-Воздушных Сил СССР Павел Рычагов, подобно Тухачевскому, отличался наплевательским отношением к радиосвязи. Уже после Испании, Халхин-гола и Финляндии на совещании высшего командного состава Красной Армии 25-31 декабря 1940 года Рычагов в своём докладе ухитрился вообще обойти тему радиофикации ВВС и налаживания их оперативной связи с Сухопутными войсками.

Вместо этого он призвал "...научить пехоту, танковые части и конницу обозначать свои расположения полотнищами, цветными дымами и другими средствами,.. чтобы облегчить работу авиации и избежать бесполезных потерь". Лепота! Немцы своих авианаводчиков в автомобили и бронетранспортёры с мощными радиостанциями сажают, чтобы от наступающих войск не отрывались и вовремя авиацию вызывали, а товарищ замнаркома учит цветной дымок пускать!

Вскоре Рычагова и его столь же ответственных соратников сняли, но в 1941 году плоды мудрого руководства будущих жертв репрессий оказались чрезвычайно горькими. Германские авиаэскадрильи оперативно наводились на цели по радио, бомбя и сбивая всё, что требовалось. Наши истребители из-за невозможности подобного наведения и корректировки задания в воздухе часто прилетали, когда отбомбившиеся "Юнкерсы" уже исчезали.

«У нас даже в 1942 г. командующий ВВС в приказе отмечал, что 75% вылетов советской авиации делается без использования радиостанций. Они, кстати, в это время были только на командирских самолетах, а у остальных - приемники. А командные пункты авиации появились только к концу войны, да и то, судя по всему, это было далеко не то, что было у немцев.

Вот смотрите. Лучший ас СССР И.Н. Кожедуб на фронт попал в марте 1943 г., а лучший ас Германии Э.Хартман- на 3 месяца раньше. В расчете на 100 календарных дней войны Хартман совершал 161 боевой вылет, а Кожедуб – 42. Боев Хартман проводил в среднем 95 в расчете на 100 дней, а Кожедуб - 15. В чем же дело? Немцы что ли не летали и Кожедубу некого было сбивать? Летали!

Просто Хартмана войска по радио непрерывно наводили, и если он не находил врага в одном месте или враг был силен, то ему указывали другое. А Кожедуб летал на "авось, жег бессмысленно бензин, вырабатывая моторесурс самолетов, которые собирали в тылу голодные и холодные женщины и дети. И в основе всего - недоразвитая радиосвязь Красной Армии».

Юрий Мухин, «Война и мы»

Не лучше обстояли в советской военной авиации дела и с безопасностью полётов. В решившем судьбу Павла Васильевича решении Политбюро ЦК ВКП(б) от 9 апреля 1941 года подчёркивалось, что аварии и катастрофы в авиации "всё более увеличиваются из-за расхлябанности летного и командного состава, ведущей к нарушениям элементарных правил летной службы… Руководство ВВС не только не борется за соблюдение правил летной службы, но иногда само толкает летный состав на нарушение этих правил...Руководство ВВС часто скрывает от правительства факты аварий и катастроф, а когда правительство обнаруживает эти факты, то руководство ВВС старается замазать эти факты.

Так было, например, с катастрофой в Воронеже, в отношении которой т. Рычагов обязан был и обещал прислать в ЦК ВКП (б) рапорт, но не выполнил этого обязательства. Такая же попытка т. Рычагова замазать расхлябанность и недисциплинированность в ВВС имела место в связи с тяжелой катастрофой, имевшей место 23 января 1941 года, при перелете авиационного полка из Новосибирска через Семипалатинск в Ташкент, когда из-за грубого нарушения элементарных правил полета 3 самолета разбились, 2 самолета потерпели аварию, при этом погибли 12 и ранены 4 человека экипажа самолетов. О развале дисциплины и отсутствии должного порядка в Борисоглебской авиашколе правительство узнало помимо т. Рычагова".

Через месяц после снятия Рычагова произошло событие, сравнимое лишь с последовавшим через сорок с лишним лет перелётом Матиаса Руста. Германский транспортный самолёт Ю-52 беспрепятственно перелетел через границу и приземлился на подмосковном аэродроме. Небоеспособность советской системы противовоздушной обороны стоила жизни начальнику Главного управления ПВО Григорию Штерну, впоследствии, разумеется, реабилитированному. Наказание не кажется чрезмерным, если вспомнить, что до того, Штерн провалил наступление 8-й армии во время советско-финской войны, а ещё раньше служил на Дальнем Востоке начальником штаба Дальневосточного фронта, которым командовал маршал Василий Блюхер.

* * *

"Достижения" Василия Константиновича и Григория Михайловича по части защиты дальневосточных рубежей хорошо известны и неоднократно описаны. Когда обоих убрали, выяснилось, что автодорожная сеть на подведомственной им территории находилась на первобытном уровне, и вторгнувшемуся противнику ничего не стоит уничтожить войска фронта по частям, перерезав Транссибирскую железнодорожную магистраль.

К счастью, осторожные японцы в июле 1938 года вторглись на советскую территорию у озера Хасан силами всего двух пехотных полков, без танков и самолётов. Чтобы выбить их, Блюхеру и Штерну пришлось направить в бой целый корпус, усиленный танковой бригадой и несколькими авиаэскадрильями. Несмотря на такое превосходство, бои продолжались десять дней. Захваченные японцами высоты Безымянная и Заозёрная так и не удалось отбить полностью. Часть артиллерии оказалась без снарядов, некоторые бойцы без винтовок, а многие не умели даже гранаты метать, поскольку использовались в основном на сельхозработах. Когда же в бой пошла авиация, одна из эскадрилий по ошибке взяла на борт химические бомбы и лишь случайно не перетравила собственные войска. Клятвы Блюхера и Штерна насчёт нерушимости дальневосточных границ основывались на липовых отчётах и показухе, в итоге стоивших им жизни.

Самую величественную показуху устроили в 1936 году маршалы Иероним Уборевич и Иона Якир, командовавшие соответственно Белорусским и Киевским военным округами. Иностранные военные наблюдатели были поражены грандиозными атаками сотен танков и высадкой в тылу вероятного противника невиданных по тем временам воздушных десантов, но что стоит за красивой картинкой — они не знали. Стояли за ней специально подобранные водители танков и тщательно выровненные дороги (чтобы техника не застревала и не ломалась!), а ещё строгие посредники, не дающие тем, кому положено проиграть, слишком сильно сопротивляться назначенным победителями! Если верить плакальщикам по расстрелянным через год Якиру и Уборевичу, именно их дарований не хватало нам в Великую Отечественную войну. Несомненно, так и есть! Маршалы могли приказать Гудериану с Манштейном немедленно сдаться, а те, зная о "лучах смерти" Тухачевского, не посмели бы и пикнуть!

Юрий НЕРСЕСОВ, Игорь ПЫХАЛОВ, Zavtra.ru
Источник