Доктрина Путина: Консолидация или смерть

Нынешняя власть способна сделать правильный выбор в этой дилемме.
Пока противники режима, велеречиво рассуждая о «крахе путинской политики», формируют комитет, который «примет у Путина капитуляцию», и мечтают о «скором крахе деспотии», Россия незаметно, по шажку, вплотную приблизилась к уровню жизни «золотого миллиарда» — то есть тех стран, где обеспечен наиболее высокий уровень жизни и социальных стандартов. Если «планкой отсечения» золотого миллиарда считается ВВП в $25.000 в год на человека (это, к примеру, уровень такой небедной страны, как Саудовская Аравия), то Россия достигла в 2012 году уровня в $17.687. Ещё 

одна-две «Путинские пятилетки» — и с такими темпами развития Россия станет законным членом клуба наиболее преуспевающих стран мира. И я рискну предположить, что это произойдет под прямым руководством Президента Владимира Владимировича Путина. Путин уже является автором первого «русского экономического чуда» — когда страна, которую, казалось бы, уже навсегда втоптали в навоз, откинув по уровню жизни в компанию беднейших стран мира, а по размеру экономики — со 2-го места в мире во вторую десятку, возродилась и неуклонно движется в клуб наиболее развитых стран. 

Немного фанфар

В общемировом рейтинге экономик Россия уже поднялась с 12-го на 6-е место, и мало кто сомневается, что в обозримом будущем она будет на 5-м. А как выглядит это восхождение к вершинам на примере зарплат, что, конечно, интересует каждого больше, чем какой-то там ВВП, можно легко проследить. Вот средняя заработная плата в России в месяц: 

 
1999 год 1368 рублей / месяц (63 доллара)
2001 год 3240 рублей / месяц (111 долларов)
2003 год 5498 рублей / месяц (180 долларов)
2005 год 8555 рублей / месяц (303 доллара)
2007 год 14.000 рублей / месяц (500 долларов)
2009 год 18.638 рублей / месяц (588 долларов)
2011 год 22.300 рублей / месяц (778 долларов)
В 2012 году это показатель достиг уже 29 тысяч рублей, а по своей реальной покупательной способности наша страна вышла на уровень стран Восточной Европы — при том, что мы не получаем помощи от Евросоюза и не стоим с протянутой рукой, как большинство восточноевропейцев, а напротив, депонируем сотни миллиардов валютных резервов в евро и сами являемся, по факту, крупнейшим кредитором Еврозоны. 

Самый успешный руководитель за 30 лет

Давайте признаем: даже если вам страсть как не нравится Путин, он является самым успешным руководителем России, как минимум, за последние 30 лет. Между тем экономика страны к 1999 году провалилась до жалкого уровня в 15% от американского — хуже, чем было в 20-х годах.
Путину пришлось начать с более низкого исторического старта, чем даже Сталину, который возглавил страну, разоренную гражданской войной, — и за 30 лет своего правления вывел её в мировые лидеры. Похожую историческую задачу возрождения страны из пепла приходится решать и Владимиру Путину.
Тот прогресс, который мы имеем за последние 12 лет, вроде бы, невозможно отрицать — но и его отрицают. Причина, на мой скромный взгляд, кроется в вечном конфликте реалистов и идеалистов. Реалист сравнивает прошлое с настоящим без предубеждения, заранее содержащего «правильный» ответ. Поэтому реалист видит несомненный прогресс и ставит Путину знак «плюс». Идеалист же сравнивает настоящее с неким идеальным образом, имеющимся у него в воображении, — причем каждый со своим. С «Западной Демократией» (как он её себе представляет, в своих демократических снах), с идеализированным СССР, с «Православной Русью», в сусальном золоте, без кнута, голода и нищеты, с «великой Российской Империей» — опять же, малость приукрашенной и т. д. После чего, найдя грубые, жестокие отклонения от своего прекрасного идеала, идеалист всегда и везде ставит знак «минус».
Поэтому никакое перечисление реальных и зримых успехов политики Путина оппозиционера-идеалиста не убедит — ведь чем успешней политика Путина, тем больше страна отклоняется от проекта его идеального государства, верно? Да еще и костенеет во вредном путинизме, не так ли? А значит, по мнению такого оппозиционера-идеалиста, — чем успешней политика Путина, тем больше вреда стране он наносит. Его выдуманной, несуществующей стране. Но с определенного момента политический идеалист перестает понимать фундаментальную разницу между виртуальным и реальным миром. Разумеется, такой индивид — чудовищно удобный объект для оппозиционных идеологических манипуляций сознанием. 

Возможно, это следствие идущего общемирового процесса виртуализации когнитивной архитектуры или айфонизации сознания масс, если сказать более образно. В этом случае сравнение с физической реальностью перестает быть обязательным при обращении индивида к отдельным сегментам своего сознания — достаточно сравнения с виртуальной картиной мира, существующей часто уже не внутри сознания самого индивида (который инкорпорирует в состав своего сознания лишь отдельные короткие лозунги — маркеры, отличающие «нас от других», скажем: «Долой Путина»). А общая картина мира существует для такого индивида лишь виртуально — например, в виде оппозиционного сегмента социальных сетей, куда всегда можно зайти и гораздо быстрее, чем в результате собственных размышлений, выяснить, что же ты думаешь по тому или иному вопросу. Так вопрос «мучительного поиска истины» сводится просто к трем кликам мышкой. Так же проще? 

Три волны консолидации

В ближайшие годы «Путину и его команде» предстоит совершить три труднейших перехода, три консолидации, без которых немыслимо укрепление России в качестве долговременной хозяйки Северной Евразии — а в некотором смысле, немыслимо и её выживание.
Во-первых, это переход от социального государства к обществу развитого социального партнёрства, что далеко не одно и то же — эти сущности основаны на противоположных аксиомах. 

Концепция социального государства, более-менее реализованная Путиным на данном этапе развития страны, сводится к известной формуле: «бизнес платит налоги, а государство заботится о населении». Это не что иное, как идейное продолжение ельцинизма, лишь в иной количественной пропорции — часть избыточной природной ренты, выходящая за рамки простого выживания населения и воспроизводства экономики, тратится на социальные программы. 

Это, кстати, требует наличия этой самой избыточной ренты, и при её оскудении социальное согласие, купленное за деньги, рушится, как карточный домик. Пример такого обрушения «купленного доверия», купленной лояльности мы могли видеть во время кризиса 2008 года, когда мизерный по всем меркам откат назад, а иногда даже просто прекращение «привычного роста доходов» вызвал нарастание протеста. Тогда страну от ещё больших потрясений спасли резервы. Но проблема в том, что в случае краха существующей мировой финансовой системы (который все ожидают, просто никто не знает, когда), эти бумажные резервы растают в считанные дни. В этом случае никто не сможет купить лояльность населения, и через период турбулентности пройдут все страны мира и целые континенты. При этом значительная часть нынешних мировых лидеров существенно ослабнет. Страны же, сохранившие внутреннюю стабильность, страны консолидированные войдут в этот «новый мир» кардинально усилившимися, новыми хозяевами регионов, континентов, всего мира. Зачистить страну от гнили заранее — прежде всего, гнили внутри элит — первостепенная задача перед этапом новой мировой турбулентности (что, кстати, и пытался сделать Сталин в конце 30-х, в присущей ему неповторимой манере). 

Переустройство России из социального государства в общество развитого социального партнёрства, в некотором смысле, есть вопрос её выживания в предстоящий период смены мировой экономической модели. В рамках этой системы предприниматели сами понимают, как они должны взаимодействовать с трудовыми коллективами — даже ценой больших финансовых потерь, без волшебного пенделя со стороны государственной власти. А непонимающие — быстренько зачищаются от непосильных для них тягот бизнеса. Азбукой является также участие выборных представителей трудовых коллективов в управлении экономикой, отраслями и предприятиями. На верхнем этаже — в виде народного контроля (прообразом которых могут стать структуры путинского «Народного фронта»), в отраслевом звене — в виде постоянно действующих трехсторонних комиссий, составленных из работодателей, выборных от трудовых коллективов и представителей государства. Кстати, такие конструкции давно работают во множестве стран мира, снижая там накал социальной напряженности. 

Вторая консолидация — «консолидация нации» заключается в переходе от ныне существующего «многонационального государства» к содружеству наций, немыслимого без оформления государствообразующего статуса русского народа как основы этого содружества — и не только в качестве политический декларации (как было уже сделано в предвыборной платформе Путина), но и в сфере конституционной. Что касается национальных меньшинств, то о них не стоит сильно беспокоиться — они давно по факту прописали национальную идею в своих республиканских конституциях и теперь вряд ли имеют право вставать в позу. Устойчивая национальная конструкция в России может возникнуть лишь в двух случаях — либо разгон всех национальных республик (если уж мы все «россияне», то какие у равноправных россиян могут быть внутри страны отдельные квазигосударственные образования?) либо вариант, предусматривающий политическое представительство не только малых народов в системе власти, которые уже и сейчас представлены вполне достойно, но и русского народа, который как народ политически не представлен никак.
И, наконец, третья консолидация — консолидация ныне раздробленного на фрагменты «русского исторического наследства» заключается в сложении в единое целое царско-имперского, советского и постсоветского наследия в жизни страны, понимаемых не как череда катастроф, а как наш общий исторический путь развития в сложном, недружелюбном и часто агрессивном окружении. Следует принять идею, что тысячелетняя Россия — это одна и та же страна, меняющая свои государственные формы, как одежды, в соответствии с веяниями и вызовами времени. Лишь тот политик, который найдет в себе силы закончить в стране столетнюю Гражданскую войну, войдет в историю как новый Отец Нации. Понять, что эта простая мысль дошла до кремлевских стен, просто: когда в очередную годовщину парада Победы Мавзолей Ленина перестанут драпировать цветастой тряпкой, а обратятся с его трибуны к народу — это и станет маркером того, что примирение эпох состоялась. Не положив конец этой войне, не устроив примирение белых, красных и прочих зеленых, нельзя построить в нашей стране никаких длинных исторических стратегий — проигравшая сторона всегда будет критическим зарядом динамита внутри внешне крепкого здания. 

В современном мире выигрывают лишь те нации, которые в состоянии строить собственные длинные национальные стратегии — остальные лишь ситуативно мечутся, умножая мировой Хаос, часто не понимая, что все их метания — просто часть плана более разумных наций и национальных корпораций, способных такие стратегии построить и навязать миру.
Вот эти три важнейшие консолидации: переход от социального государства к обществу развитого социального партнёрства; «консолидация нации», то есть переход от «многонационального государства» к содружеству наций, немыслимый без оформления конституционного статуса русского народа как основы этого содружества; и «консолидация русского наследства», понимаемая как новая сборка русской истории из враждующих фрагментов в единое целое, — составляют основу перехода путинизма в новое качество, или «Доктрину Путина» — даже если он ещё об этом не догадывается. Есть такая могучая вещь — историческая неизбежность, которая идет по своим рельсам, как паровоз. А Путин — он замечен в чем угодно, только не в привычке лежать на пути этого паровоза. Он чаще пытается стать машинистом, чем Анной Карениной.
По существу, говоря о трех консолидациях, мы говорим про: 1) социальную, 2) национальную и 3) историческую консолидацию нашей нации, без которых никакой русской политической нации здесь не возникнет, а будет лишь бульон, раздираемой социальными, национальными и историческими противоречиями субъектов, временно совместно проживающих в России. 

Капитана — на мостик, аниматоров — забавлять публику

Можно сколь угодно убедительно ругать «команду Путина» и обличать отдельных её членов. Но, к большой печальке для хулителей, все экономические успехи страны в ХХI веке достигнуты именно этой обруганной всеми командой. И именно эта команда может — а точнее, должна, хотя бы ради собственного выживания! — провести три вышеназванные консолидации — безусловно возможные и абсолютно реальные.
А что же с экономикой? Доктриной ведь сыт не будешь. Да и все геополитические стратегии, сколь угодно замечательные и даже гениальные, невозможны без растущего материального ресурса. Он и есть основа любой успешной политики. По доходам на душу населения ($11.200 в год по паритету покупательной способности, по данным Всемирного банка) Россия уже превосходит две ближайшие страны Евросоюза — те, что всё послевоенное время традиционно жили побогаче нашего.
Остальные страны Еврозоны — на очереди. Капитан на мостике, и корабль идет верным курсом. Дело за малым: чтобы наши политические аниматоры остались в клоунской, а команда — у руля.
Эй, там, в клоунской, не раскачивать лодку!
Борис БОРИСОВ