Н.Н.Минх: Русский народ и власть

Н.Н.Минх: Русский народ и власть

Этот абсолютно никому не известный саратовский чиновник сумел написать о проблемах России так, что я до сих пор подпишусь под 80% нижеприведённого текста. Человек жил в конце 19 века. Запись в дневнике сделана предположительно в 1905 году.

Власть наша довела великий народ до полного растления. Какое-то проклятие лежит на нашем времени: нам нужна власть гениальная, а у нас сплошь бездарность и маниловщина: вместо серьезного дела - ханжество и молебны. Иконы и колокольный звон - вот символы власти, которыми держится власть на 80% столетиями.
Все сознательное у нас презирает власть. Несмотря на наличие хороших советников, власть следует внушениям Торквемады и Аракчеева.
 Все протесты против нашего строя считаются почему-то не патриотичными.
 

 Любовь к родине не есть любовь к режиму, и активную борьбу с ним нельзя считать отсутствием патриотизма.
   Презираемая власть может только до времени насилием заставлять себе подчиниться. Но с такой властью невозможно отстаивать Родину.
      Главная вина власти в том, что она слишком долго откладывала реформы. Исчезла вера в искренность власти добровольно свершить их.
Наш режим приучил нас к внешнему величию и к рабству у себя дома.
У нас власть всякий прогресс, свободу и правду назвала "бессмысленными мечтаниями"...

Все инородцы с достоинством отстаивают свою национальность, а мы за себя не умеем постоять и лишь изредка насильничаем над евреями. Не путем насилия и вражды можно обратить инородцев в верных сынов России, а путем добра и доверия. Дайте инородцам должное, но охраняйте своё. Только тогда не будет у инородцев стремления к обособлению, когда мы станем во главе культурного движения. Русские очень трудно культивируются.
   В городе или деревне иному собственнику трудно завести что-нибудь культурное, вроде скамейки, садика, фруктового дерева; беззащитны благоустроенные кладбища - сейчас разнесут и разграбят. Приходится защищать достояние чуть ли не оружием. Дикие самоеды и окраинные инородцы этого не делают, так что некультурностью это не объяснишь.
В огромном большинстве наша мастеровой и всякий работник любой профессии не любит своего дела, работает как бы поневоле, кое-как, лишь бы спихнуть дело...Человек работает как каторжный день, месяц, потом пьет как каторжный.

  В характере народа есть удивительная черта: не доверяться здравому смыслу, не доверяться правде. Простонародье не верит советам людей знающих: докторам, агрономам. Мужик слушает пропойцу,  горлана на сходе, а агроному не верит.
 
Все наши реформы - продукт порыва: начинаем горячо, остываем и бросаем, ничего не доведя до конца. Так идет жиз0нь и история всего государства, народа, общества и частных лиц. Порыв - и лень.

  Скорбь о нашей культурной отсталости переходит в само оплевывание. Культурные народы бередят нас, а мы мечемся зря, желая сравняться с ними. И великий народ находится в положении велико-возрастного школьника.
 
  Наша интеллигенция ненавидит физический труд и хочет барствовать.
 У нас люди общества, корпорации не могут быть свободными. На заседаниях разных обществ не столь говорится о деле, сколько стараются порисоваться радикальной болтовней. Наша интеллигенция и полу интеллигенция насквозь пропитаны фразами, отвлеченными идеями.


Цитаты о России


В деспотии нет места патриотизму. От рабов нельзя ждать его проявления.
 
Любовь к родине не есть любовь к режиму, и активную борьбу с ним нельзя считать отсутствием патриотизма.

О ВЛАСТИ

Власть наша довела великий народ до полного растления. Какое-то проклятие лежит на нашем времени: нам нужна власть гениальная, а у нас сплошь бездарность и маниловщина: вместо серьезного дела - ханжество и молебны. Иконы и колокольный звон - вот символы власти, которыми держится власть на 80% столетиями.
 
Вcё сознательное у нас презирает власть. Несмотря на наличие хороших советников, власть следует внушениям Торквемады и Аракчеева.
 
Все протесты против нашего строя считаются почему-то не патриотичными. Но для русских людей революция была протестом против маньчжурских унижений. Как шведов мы обязаны были благодарить за учительство в военном деле, так японцев мы должны благодарить за пробуждение своего патриотизма.
 
В деспотии нет места патриотизму. От рабов нельзя ждать его проявления.
 
Любовь к родине не есть любовь к режиму, и активную борьбу с ним нельзя считать отсутствием патриотизма.
 
Презираемая власть может только до времени насилием заставлять себе подчиняться. Но с такой властью невозможно отстаивать родину.
 
Главная вина власти в том, что она слишком долго откладывала реформы. Исчезла вера в искренность власти добровольно свершить их.
 
Власть душила оппозицию, но не смогла все-таки задушить. Люди, стоявшие на стороне власти, после позорного мира стали эту власть презирать. Таким образом, и друзья и враги объединились против этой власти.
 
Власть была всесильна и все-таки привела Россию к позору и гибели.
 
Наш режим приучил нас к внешнему величию и к рабству у себя дома. И вот, когда внешнее величие рухнуло, рабство себя показало.
 
По аргументации нашего режима, не произвол нарушал общественное спокойствие и порядок, а осуждение этого произвола.
 
В моменты революционного брожения власти самой необходимо пойти вперед и дать даже больше, чем ждут. Такое волеизъявление сверху затушит всякий огонь.
 
У нас власть всякий прогресс, свободу и правду назвала "бессмысленными мечтаниями"... Вы помните уныние того времени. Каждый со стыда и горя готов был броситься головой хоть в пропасть. При роковых словах о "бессмысленных мечтаниях" сам собою стал вопрос: кому быть, России или династии?
 
Всякий режим отвратителен - монархический, республиканский и всякий прочий, когда власть в руках мерзавцев. Победоносцев восклицал: кто у нас ныне не подлец? А кто у нас не мерзавец своего отечества?
 
Для "звездной палаты" Россия - вотчина. Доходами ее награждали иноземные дворы и прочих. 

Дворянство свою свободу обратило в средство испрашивания для себя подачек... Городские 

Думы - в руках кулаков. Земства - сплошная дележка пирога. Волостные сходы - власть горланов и мироедов. Чуть не всякое частное общество- сплошное воровство. Народное благо - фраза в устах всех.

Сословие дворян-чиновников не просветило, не обогатило Россию, но оскотинило и обездолило. Сколько шкур дворяне-Обломовы содрали с народа. И это сдирание они называют культурой и патриотизмом.

Все инородцы с достоинством отстаивают свою национальность, а мы за себя не умеем постоять и лишь изредка насильничаем над евреями. Не путем насилия и вражды можно обратить инородцев в верных сынов России, а путем добра и доверия. Дайте инородцам должное, но охраняйте свое. Только тогда не будет у инородцев стремления к обособлению, когда мы станем во главе культурного движения. Русские очень трудно культивируются.

О НАРОДЕ

У нас простой народ - или раб, или бунтарь (или вор). Сознания прав гражданина нет.
 
Народ наш покорялся татарскому игу, крепостному праву, произволу бюрократии. Какова цена этой покорности?
 
Он был всегда не организован, и невольно ему приходилось быть рабом организованной власти. Последняя сложилась постепенно и не давала возможности народу организоваться.
 
Понятие о собственности у нашего простонародья самое дикое - понятие дикарей.
 
В городе или деревне иному собственнику трудно завести что-нибудь культурное, вроде скамейки, садика, фруктового дерева; беззащитны благоустроенные кладбища - сейчас разнесут и разграбят. Приходится защищать достояние чуть ли не оружием. Дикие самоеды и окраинные инородцы этого не делают, так что некультурностью это не объяснишь.
 
В огромном большинстве наш мастеровой и всякий работник любой профессии не любит своего дела, работает как бы поневоле, кое-как, лишь бы спихнуть дело... Человек работает как каторжный день, месяц, потом пьет как каторжный.
 
От беспрерывной опеки наш народ превращается в какой-то автомат. Он может успешно работать, но редко самостоятельно - все по указке.
 
Народом нужно не управлять только, но главным образом приучать к самоуправлению. 

Римляне и древние греки были образованы не лучше нас и нашей молодежи, но они были отлично воспитаны в государственном отношении, и в этом было все величие их культуры.
 
В характере народа есть удивительная черта: не доверяться здравому смыслу, не доверяться правде. Простонародье не верит советам людей знающих: докторам, агрономам. Мужик слушает пропойцу, горлана на сходе, а агроному не верит. Русский народ простодушен до преступного и за любым коноводом с легким сердцем идет по своему легковерию и наивности.
 
Прочтите священные книги евреев, их пророков,-как честят они свой народ. Хуже на свете людей не было и нет, если ссылаться только на слова и показания этих пророков. Про все народы не раз пророчили об их гибели, но они живы и развиваются. Вспомните Англию. А Японию?

Никакой закон, никакой режим, никакое правительство, никакая конституция, право и сила не могут из некультурных людей сделать культурных. Это может сделать лишь длительная эволюция.

Россия не прошла свой эволюционный цикл, после которого мы можем судить о народе.

О НАС

Мы все выросли и воспитались режимом на своеобразном и известном понятии о патриотизме. Это-то понятие и стало теперь омерзительно.

Все наши реформы - продукт порыва: начинаем горячо, остываем и бросаем, ничего не доведя до конца. Так идет жизнь и история всего государства, народа, общества и частных лиц. Порыв - и лень.

Вся беда наша, что мы способны, хотя и к тяжкому, но только порывистому труду, а не к труду регулярному и систематическому. Русский человек может поднять сразу 10 пудов, но подымать ежедневно по фунту ему лень. А культура движется только фунтами.

Скорбь о нашей культурной отсталости переходит в само оплевывание. Культурные народы бередят нас, а мы мечемся зря, желая сравняться с ними. И великий народ находится в положении великовозрастного школьника.

У нас есть, конечно, честные люди, не воры, но вся их роль в жизни общественной, государственной и частной - пассивная, страдательная, замкнутая, не влиятельная.
Наша интеллигенция ненавидит физический труд и хочет барствовать.

У нас люди общества, корпорации не могут быть свободными. На заседаниях разных обществ не столь говорится о деле, сколько стараются порисоваться радикальной болтовней. Наша интеллигенция и полу интеллигенция насквозь пропитаны фразами, отвлеченными идеями.
Мы отстали почти на столетие...

(Около 1905 г.)

Источник
Источник