Герои у Кремлёвской стены

В России вновь на высшем уровне активизировалась идея гробокопательства. На этот раз предлагается перезахоронить останки героев, лежащих у Кремлёвской стены. Это не новая идея – с ней носятся с 1953 года, Пантеон героев тогда хотели сделать на месте ГУМа. Усилия же гробокопателей лучше направить в другое русло – наконец-то определить почти 170 безымянных останков, лежащих у Стены.
В связи с появлением в России «президентского кладбища», в конце июня появились реплики из среднего звена чинуш, что именно в этот подмосковный Пантеон и надо перенести останки людей, захороненных у Кремлёвской стены. Идея эта не новая. Впервые о таких работах заговорил в 1927 году известный академик Бехтерев. 19 июня 1927 года в «Известиях» появилась его статья «О создании Пантеона в СССР», в которой он предложил «создать настоящий пантеон для всего СССР. Но этот пантеон не должен уподобляться парижскому Пантеону, хранящему в себе гробницы с истлевающими останками небольшого числа великих людей и вообще не имеющему никакой научной ценности.

 
Пантеон, который могла бы создать Советская Россия, должен быть высокополезным научным учреждением, и в то же время учреждением общественного характера, доступным осмотру всех желающих. Он явился бы собранием консервированных мозгов, принадлежащих вообще талантливым лицам, к каким бы областям деятельности они ни относились».
(7 ноября 1918 года Яков Свердлов и Владимир Ленин открыли мемориальную доску на Сенатской башне:)

Пропагандист этой идеи Бехтерев вскоре умер, и зуд гробокопательства проснулся только со смертью Сталина. Не успев его захоронить, уже 6 мая 1953 года было принято постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О сооружении Пантеона – памятника вечной славы великих людей Советской страны», в соответствии с которым в Москве предполагалось соорудить монументальное здание и перенести в него саркофаги с телами Ленина, Сталина, а также остальных деятелей партии и государства, захороненных у Кремлёвской стены. Доступ в Пантеон планировалось открыть для широких масс трудящихся. Вот это постановление:

Был организован архитектурный конкурс на такой Пантеон, свои работы представили более 20 архитекторов.
Было разработано три варианта проекта пантеона. Согласно одному из них, здание предполагалось установить на месте ГУМа, как раз напротив Мавзолея.
«Размер участка, огражденного стенами, 200×165 м, стены возводятся в два ряда и используются для захоронений. В этом случае здание принимается круглым с двумя рядами колонн и с трибуной для руководителей партии и правительства. Под трибунами располагаются два этажа с площадью около 2000 кв. м для музея. Надо будет передвинуть, перенести или разобрать здание Исторического музея, которое затесняет участок и не дает широкого прохода».
Пантеон был бы похож на огромную ротонду с куполом. Все здание снаружи опоясывалось бы двумя рядами стройных гранитных колонн.
Архитектор Ионов (к его проекту склонялась партийная верхушка) описывал этот Пантеон «По своей архитектурной и цветовой выразительности здание должно быть выдержано в строгих формах, цвет стен и колонн темный, но бодрый, говорящий о победном шествии коммунизма (темно-красные граниты и мраморы или темно-серые с отделкой инкрустацией из камней разных цветов и металлом)».. Купол покрыли бы чешуйчатыми материалами (видимо, сланцем), а шпиль чистым золотом. На шпиле была бы красная рубиновая звезда.
В пантеон перенесли бы тело Сталина, а в дальнейшем там бы хоронили всех известных личностей. Причём высших вождей укладывали бы в саркофаги, а прочих героев рангом ниже — в урнах.
Другой вариант проекта предполагал строительство пантеона в самом Кремле в юго-восточной его части, с левой стороны при входе через Спасскую башню. В этом случае он был бы меньших размеров – до 1 тыс. кв.м, и в нём предполагалось хоронить только высших лиц – до 100 человек (в Пантеон перенесли бы только небольшую часть захоронений от Кремлёвской стены).
Наконец, третий вариант – это Пантеон на Воробьёвых горах. Он должен был быть самым большим – до 10 тыс. кв. м, в нём укладывали бы не только вождей, чинуш и военных, но и заслуженных работников – металлургов, крестьян, токарей и т.д. – всего должно было быть до 50 рядов по каждой из профессий.
Вот несколько проектов этих Пантеонов:

Решение о создании Пантеона перестало обсуждаться уже в начале 1955 года. К примеру, 23 апреля 1955 года поэт А.Т.Твардовский одобрительно записал в дневнике: «Пантеон канул в забвение среди насущных дел».
Позже было отменено и постановление Совета Министров от 6 марта 1953 года – 4 декабря 1974 года Совет министров РСФСР взял под охрану как исторические памятники Мавзолей Ленина и некрополь у Кремлёвской стены. Так что сегодня обоснование чинуш о перезахоронении останков у Кремлёвской стены тем самым постановлением от 6 марта 1953 года – несостоятельно.
Если немного отступить от Кремлёвской стены к Мавзолею, то тоже окажется, что обоснование выноса тела Ленина неким его «завещанием» тоже несостоятельно. Последний директор Центрального музея В.И.Ленина доктор исторических наук Владимир Ефимович Мельниченко не раз повторял:
«Я не знаю такого ленинского документа, не видел завещания, в котором Ленин просил бы похоронить его возле матери в Петербурге. Такого документа, я думаю, не существует. Если бы он был, в каких-то секретных от меня архивах, его бы за это время опубликовали. Наверное, и у меня после такой публикации изменилось бы отношение к этой проблеме. Но, я думаю, публикации такой не будет вообще, это вымысел.
Конечно же, Ленин нигде и никогда не просил положить его в Мавзолей. Ленина поместили в Мавзолей на основании решения Второго съезда Советов СССР, то есть на законном основании».
Захоронение у Кремлёвской стены имеет особый смысл. Во-первых, впервые власть в России показала, что торжественных похорон и захоронений достойны простые люди. Во-вторых, это место начала формировать особую, гражданскую религию советизма. К примеру, могильных холмов здесь 12, и в обиходе они получили название «12 апостолов». Холмов удостоились следующие ученики Ленина (сам же он – подобно Исусу Христу – покоится в пещере, без вознесения на небо, на то она и гражданская религия советизма):
Первый отдельный могильный холм появился здесь в 1919 году. У Сенатской башни Кремля похоронили Я.М.Свердлова – он был любимым учеником Ильича. Хронология следующих захоронений «апостолов» такова: М.В.Фрунзе (1925), Ф.Э.Дзержинский (1926), М.И.Калинин (1946), А.А.Жданов (1948), И.В.Сталин (1961), К.Е.Ворошилов (1969), С.М.Буденный (1973), М.А.Суслов (1982), Л.И.Брежнев (1982), Ю.В.Андропов (1984), К.У.Черненко (1985).
Похороны у Коемлёвской стены последнего ленинского «апостола» – Константина Устиновича Черненко:

Они похоронены в земле. Начиная с 1925 года прах всех, кроме этих 12 «апостолов», замуровывался в Кремлевскую стену. Последняя земляная могила принадлежит убитому в 1927 году в Варшаве советскому послу в Польше П.Л.Войкову.
Символичен и Кремлёвский огонь. От мартеновской топки Кировского завода пылающий факел был доставлен на Марсово Поле. Это – первый в нашей стране Вечный огонь. От него в 1967 году был доставлен в Москву и запылал Вечный огонь у Кремлевской стены на могиле Неизвестного солдата.
Если уже нынешним кремлёвским гробокопателям некуда девать силы, то они могли бы заняться идентификацией более 160-ти безымянных героев, похороненных у Кремлёвской стены.
В книге «У Кремлёвской стены» (Москва, 1981 год) её автор Абрамов подчёркивает, что из 240 человек, похороненных в первой (братской) могиле в ноябре 1917 года, известны имена только 76.
Система похорон была такова. Московский военно-революционный комитет 4 ноября издал приказ, согласно которому представители московских районов должны были 10 ноября принести на Красную площадь гробы с телами погибших в борьбе против юнкеров.
Чтобы уточнить число и имена жертв, в газете «Социал-демократ» 5, 7 и 8 ноября публиковалось объявление ко всем учреждениям и частным лицам, «где есть убитые, сообщить все сведения, выясняющие их личность и партийную принадлежность».
Однако 164 трупа остались неопознанными. Даже в одной из самых сплочённых революционных групп – «Двинцев» (воинской части, отправленной Временным правительством весной 17-го в тюрьму за отказ вести войну) — опознанными оказались только 12 человек (из примерно 40).
В итоге писатель Абрамов более 20 лет сам по крупицам собирал в архивах, из интервью в 60-70-х годах с дожившими революционерами имена неизвестных, похороненных у Кремлёвской стены.
Первыми удалось выяснить имена двух героев, павших в борьбе за Революцию в Москве – китайцев Чжана и Вана.
Абрамов как-то поехал в Венгрию и там встретился с двумя венгерскими историками – Енё Дьёркеи и Анталом Йожа. И в беседе с ними выяснилось, что надо в список героев у Кремлёвской стены внести и несколько десятков революционных венгров и других подданных Австро-Венгрии. Вот дословно цитата венгерских историков: «На улицах Москвы вместе с русскими красногвардейцами и солдатами сражались освобождённые революцией военнопленные – венгры, немцы, словаки, австрийцы. В боях погибло много бывших военнопленных, в том числе венгров, и эти безымянные герои покоятся ныне в Братской могиле у Кремлёвской стены. Находившиеся в подмосковных лагерях венгры присоединились к революционным отрядам, направленным в столицу, и участвовали в штурме Алексеевского военного училища, в занятии Курского вокзала, в наступлении на Кремль и т.д.».
Затем Абрамов выяснил, что ещё несколько десятков безымянных героев – это люди из т.н. «Тушинского отряда», «интернационалисты». Китайцы Чжан и Ван как раз оказались «тушинцами». Кроме китайцев там были корейцы и даже афганцы. «Чернорабочие на строительстве завода «Проводник» в Тушино, они сражались в отряде, штурмовавшем телефонную станцию в Милютинском переулке и наступавшем на центр со стороны Лубянки», — пишет Абрамов (сейчас этих людей назвали бы «гастарбайтеры»).
Наконец, ещё несколько десятков (минимум 35-40) безымянных героев – это латыши. Абрамов обнаружил имена многих из них в латвийской газете того времени Socialdemokrats, но сумел добиться внесения на надгробие только одного имени из этого списка – в 1969 году Ольги Вевер.
В этой же книге Абрамов приводит слова Ленина об особой сакральности «нового Кремля»:
«- Заодно хорошо бы, – сказал Ленин, – заставить часы заговорить нашим языком. Можно будет сделать так, чтобы они исполняли «Интернационал» и «Похоронный марш».
18 августа 1918 года куранты на Спасской башне отремонтировали и они стали играть революционные марши: в 6 утра играл «Интернационал», а в 9 и 15 часов – «Похоронный марш»».
Понятное дело, с победой крестьянской Контреволюции при Сталине эти марши устранили и заменили просто боем курантов. Ещё одно доказательство того, что культ Торжественной Смерти в России – лишь один животворящий.

Кстати, при раннем Путине власть не только не задумывалась о переносе останков от Кремлёвской стены, но и, наоборот, планировала уложить туда в рамках «примирения» останки лидеров белогвардейщины. Самым первым хотели уложить к Стене прах генерала Деникина.
Эту акцию лоббировал внучатый племянник белогвардейца – Виктор Деникин – заместитель полпреда президента в Центральном федеральном округе. Спонсировала мероприятие дочь Деникина, Марина Антоновна, выделившая деньги на перезахоронение отца ещё в 2002 году. Однако Никита Михалков, говорят, произнес тогда: «Пока не время».

Источник