Прошлая моя статья две недели назад называлась «Не хватит ли подмигивать Западу?». В ее начале я анонсировал пять тем, три из которых пообещал осветить в продолжении.
Напомню эти три темы: развитие ситуации с «долгом» России более чем в 50 млрд. долл. перед бандитами и скупщиками краденного (бывшими акционерами ЮКОСа), снижение инвестиционного рейтинга России до «мусорного» уровня и антикризисная программа правительства.
А 16 февраля в Москве, в Торгово-промышленной палате России прошла «Антикризисная секция» Московского экономического форума. Соответственно, эта статья – как в частичное исполнение моего обещания о продолжении предыдущей, так и по горячим следам прошедшего совещания.
«Все только критикуют, а предложить ничего не могут»
Наверняка, все слышали многократно на разные лады повторяемый подобный упрек разнообразных троллей в комментариях к самым острым публикациям и выступлениям в СМИ.
Что ж, согласимся, после критики должна быть и созидательная альтернатива. Только не стоит делать вид, что ее – этой внятной конструктивной альтернативы – днем с огнем не сыскать.
Так и сегодня в Торгово-промышленной палате России:
- заглавный доклад депутата Думы Оксаны Дмитриевой - с совершенно убийственной критикой правительственной антикризисной программы; самую краткую суть этой критики я бы охарактеризовал так: одним (банкам) – реальные триллионы рублей, другим (реальному производству) – абстрактную «приоритизацию приоритетов»…; но затем и предложения
– разработанная группой депутатов и ученых альтернативная антикризисная программа; времени на ее изложение не было, но с ней каждый желающий может ознакомиться на сайте депутата;
- столь же четкий анализ и доклад академика Сергея Глазьева – тоже, к сожалению, времени было мало, тем более что он выступал сверх программы, уплотняя ее, но материалы его доклада, надеюсь (еще не уточнял), тоже можно найти на его сайте;
- Михаил Делягин вел мероприятие и потому подробно не выступал, но потрудился подготовить и раздать участникам свой письменный доклад, в котором критики правительственной программы уже не было, а был лишь сухой набор из альтернативных работе нынешней власти 125 пунктов неотложных мер – уж куда еще конкретнее?
- членкор РАН, замдиректора Центрального экономико-математического института РАН Георгий Клейнер говорил о насущной необходимости пересмотра экономической теории, лежащей в основе выработки экономической стратегии, в том числе, акцентировал внимание на соотношении конкуренции и кооперации; его предложения, казалось бы - чистая теория, но, важно подчеркнуть: теория - самая что ни есть прикладная в нашей нынешней ситуации.
Выступали также Константин Бабкин, Борис Кашин, Николай Коломейцев, Юрий Крупнов, Валерий Гартунг, Владислав Жуковский, Александр Бузгалин, Валентин Катасонов и многие другие. Кроме того, что в Интернете велась прямая трансляция, надеюсь, появится также и запись.
Главные выводы. Первый: к сожалению (как, впрочем, и следовало ожидать), банален: правительственная «антикризисная» программа – совершенно ни в какие ворота.
И второй: альтернатива есть, и она весьма очевидна.
Можно спорить о тонких нюансах, по ходу реализации что-то корректировать и дорабатывать, но в основе все были практически едины. И эта основа – абсолютно противоположна всему продолжающемуся социально-экономическому курсу нынешней российской власти.
Поручать ли вору искать украденный кошелек?
Мне также довелось выступать на Антикризисной секции МЭФ в ТПП. Регламент был очень жесткий, и потому пришлось ограничиться, буквально, парой цифр и парой образов. Приведу их и здесь, но чуть более подробно.
Первое. Кризис (если мы говорим не о продолжительном кризисе, длящемся вот уже три десятка лет, а о сравнительно краткосрочном явлении, продолжающемся полгода - год) абсолютно рукотворный, созданный совершенно искусственно самой же нашей нынешней властью.
Действительно: если просто упали мировые цены на нефть – это не кризис, а всего лишь снижение доходов бюджета от экспортной пошлины и доходов экспортеров-сырьевиков.
Да, несколько затянули пояса и продолжили еще усерднее работать – и нет никакого кризиса. Ограничили нам поставку товаров из-за рубежа и доступ к зарубежным кредитам, а мы в ответ и еще дополнительно ограничили импорт – это тоже никак не кризис, а, напротив, условия и стимулы для упорной работы, как минимум, расширение спроса на нашу продукцию на нашем же внутреннем рынке.
А вот массовые увольнения врачей и учителей – это уже кризис, но отнюдь не из-за внешних санкций и падения мировой цены на нефть, а целенаправленно запланированный самой же властью еще в 2010-2012 годах – приснопамятным «восемьдесят третьим законом» и рядом последовавших в его развитие. А уж обвал национальной валюты – это, действительно, кризис, но откуда взявшийся?
На недавнем заседании Вольного экономического общества, посвященном проблеме устойчивости национальной финансовой системы, сотрудник ЦЭМИ РАН Михаил Ершов привел данные: объем золотовалютных резервов Центробанка при нынешнем курсе рубля (60-65 руб. за доллар) вдвое больше всего объема рублевой массы.
Любопытно, что на эти убийственные данные … никто вообще не отреагировал. Не опровергли. Но и не осмыслили. Продолжили мучительные поиски решения проблемы, как же нам так исхитриться и обеспечить эту самую устойчивость. Некоторые даже сетовали, что ЦБ, вроде, что-то пытался, но золотовалютные резервы таяли, а удержать рубль не удавалось…
Что ж, пришлось напомнить (еще на том заседании Вольного экономического общества), что нечего переживать за резервы ЦБ: единственное назначение золотовалютных резервов ЦБ – это исключительно обеспечение устойчивости национальной валюты.
На момент обвала рубля, при том изначальном курсе (30-33 руб. за доллар) у ЦБ были не просто исчерпывающие возможности удержания рубля, но и более того: ЦБ имел резервы, достаточные для того, чтобы скупить вообще всю без остатка рублевую массу. Соответственно, в этих условиях никто, кроме самого нашего ЦБ, не имел ни малейшего шанса обвалить рубль.
Мы имеем факт, который пока никто даже не попытался опровергнуть: наша национальная валюта обвалена не каким-то мифическими спекулянтами, а прямыми и/или скрытыми действиями самого нашего же Центрального банка.
И вот это уже – действительно кризис:
- ограбление граждан, хранивших свои накопления в рублях, причем, не только под подушками, но и на депозитах в банках;
- ограбление предприятий, уже не добровольно, а вынужденно державших свои оборотные средства в рублях на банковских счетах;
- подрыв доверия к нашей национальной валюте – организация массового бегства от рубля;
- из-за роста вдвое ставок по кредитам (вслед за повышением «ключевой» ставки Центробанка) жесткое закабаление или принуждение к банкротству огромного количества производственных предприятий, лишенных возможности получить кредит на оборотные средства.
Дело это, с моей точки зрения, сугубо уголовное. Но глава государства действия Центробанка одобрил…
С точки же зрения антикризисной, самый первый и основополагающий вопрос: уместно ли доверять вывод страны из кризиса тем, кто ее сам только что в этот кризис целенаправленно загнал?
Станет ли «дешевый» рубль нашим конкурентным преимуществом?
И важное замечание по вопросу, оказавшемуся дискуссионным даже и в этой, безусловно, созидательно ориентированной аудитории (Антикризисная секция МЭФ): уместны ли надежды на то, что, мол, «дешевый рубль повышает конкурентоспособность российских товаров»?
Что ж, конечно, такой инструмент экономической политики возможен.
Но, во-первых, это инструмент лишь один из множества. Далеко не единственный, не самый эффективный и, более того, не работающий в одиночку – без совокупности других инструментов. На данный момент наиболее эффективен он исключительно для продолжения паразитирования экспортеров-сырьевиков. Уместно ли во всей экономической политике государства добровольно связывать себе руки в использовании инструментов других (рамками ВТО, вредительской финансово-кредитной и налоговой политикой и т.п.) и уповать лишь на один этот как чудодейственный?
Во-вторых, может ли полученный плюс – «дешевый» рубль - скомпенсировать ниспосланный нам властями сразу «в одном флаконе» и жирный минус – обесценение накоплений, лишение предприятий оборотных средств и их массовое закрытие и, наконец, очередной подрыв хотя бы минимального доверия к собственной национальной валюте? С моей точки зрения, категорически нет.
Если бы забота была именно о повышении конкурентоспособности отечественных производственных предприятий, то добиться этого можно было несопоставимо проще, без нынешних сопутствующих масштабных ущербов: замораживанием тарифов естественных монополий, оптимизацией налоговой системы для целей стимулирования производства, созданием системы дешевых целевых инвестиционных кредитов, наконец, разрывом с ВТО и надлежащим возделыванием и обустройством собственного внутреннего рынка.
В-третьих, всякое эффективное публичное управление – это управление с внятно заявленными целями, критериями оценки результата и мотивированием ответственных. Какие же у нас публичные цели деятельности Центробанка? Известно – обеспечение устойчивости рубля. Устойчивость не обеспечена.
А если, допустим, цели есть еще и другие, допустим, тайные (не от нас, а чтобы супостат не выведал), если, допустим, в тайне от наших врагов наш ЦБ работает еще и на условия для работы нашей экономики? Но, во-первых, почему же тогда он реально за это никоим образом НЕ отвечает? И, во-вторых, почему он тогда использует для этого лишь один, самый вульгарный и вредный инструмент – обвал национальной валюты, но не использует множество известных инструментов иных, начиная с льготной (не выше, чем у зарубежных конкурентов) ставки по кредитам на инвестиции в основные фонды и оборотные средства предприятий реального производства?
Единственная же альтернатива публичному управлению с публично заявляемыми целями и публичным же мотивированием, как известно, это управление «по понятиям», скрытое, мафиозное, коррупционное. Что мы и имеем. Ожидать от такого управления каких-либо созидательных результатов в интересах общества и государства вряд ли стоит.
Не промочат ли ноги пассажиры суденышка, несомого в пропасть?
Если же говорить о кризисе в расширенном понимании, то есть, не о сиюминутной ситуации, но о долгосрочной сложившейся тенденции, то приведу еще один образ. Россия – отказалась от собственного руля и ветрил и вот уже почти три десятилетия несома чужим бурным потоком.
Наша утлая лодчонка, хотя и самая большая в мире, но несома исключительно по воле внешних сил, в которые мы решили «встраиваться». Куда нас несет этот поток? В небытие. Но несет так, что пока все было, вроде, по сиюминутным ощущениям терпимо, в некотором смысле даже и сравнительно комфортно.
И вот мы зачерпнули воды, и наше веселое движение к пропасти несколько затруднилось, замедлилось, может быть, мы стали днищем скрести о мели. Так стоит ли в этих условиях заниматься побыстрее вычерпыванием этой воды, чтобы с прежним рвением и даже удовольствием от сиюминутного уровня потребления устремиться навстречу собственной погибели? Или же, напротив, обрадоваться паузе в прежнем безумном и самоубийственном движении, наладить собственные рули, якоря и двигатели и начать, наконец, самостоятельное движение – не по воле волн, но в направлении, которое мы сами определим?
С чего здесь начинать? Даже не с экономической теории, о которой говорили Сергей Глазьев и Георгий Клейнер, а с исходного целеполагания. Какую цель мы как общество перед собой ставим, какие задачи из этого вытекают? Экономическая теория же затем – как руководство для выбора инструментов достижения тех или иных общественно значимых целей и задач.
Кстати, подошедший позднее профессор Валентин Катасонов, не слышавший меня и со мной не сговаривавшийся, тем не менее, в своем выступлении сказал, в том числе, и об этом же – о ВНЕэкономических целях, которые должны быть первичны для общества и его развития.
А в нашем интернате весь хлеб – только ростовщику
И, возвращаясь к сегодняшней «антикризисной» деятельности наших властей, вторая приведенная мною на совещании в ТПП цифра и образное осмысление правительственной «антикризисной» программы.
Здесь пришлось также сделать ссылку на последнее заседание Вольного экономического общества – на данные, приведенные в докладе ректора Финансового университета при Правительстве Михаила Эскиндарова. Кстати, на эти данные тоже почему-то никто как-то не отреагировал, а весьма и весьма зря. Ибо данные чрезвычайно показательные и совершенно бесценные с диагностической точки зрения.
А именно: если в большинстве развитых стран мира доля финансовых активов, сосредоточенных в банковском секторе, от всех финансовых активов страны составляет весьма впечатляющую величину до 60%, то в России доходит до … 85-90%.
То есть, и у них ростовщик жадный и жирный, и у них он прибрал к рукам уже бОльшую часть финансовых активов, и это уже само по себе предреволюционная ситуация. У нас же ростовщика накачали так, что он вот-вот, того и гляди, просто лопнет. И что такое в этих условиях «антикризисная» программа правительства - та самая, в которой, напомню (по О.Дмитриевой), банкам – полтора триллиона, а предприятиям реального сектора – «приоритизация приоритетов»?
Помните в фильме «Республика ШКИД» мальчика-ростовщика в рубашечке в горошек? Так вот, «антикризисная» программа наших властей ясна и проста: в нашем интернате весь хлеб изначально раздается не воспитанникам, а исключительно ростовщику, которого в обоснование именуют «кровеносной системой интерната»…
То есть, вопрос не только в том, что изначальное втягивание страны в этот сугубо искусственный кризис было преступлением или, допустим, как минимум, ошибкой, преступной халатностью, что не позволяет рассчитывать на эффективное выведение страны из кризиса этими же людьми.
Ситуация хуже: каждый день продолжения нахождения этих людей у руля экономики страны, каждый новый этап их «антикризисного» творчества – это новое преступление.
Источник
Напомню эти три темы: развитие ситуации с «долгом» России более чем в 50 млрд. долл. перед бандитами и скупщиками краденного (бывшими акционерами ЮКОСа), снижение инвестиционного рейтинга России до «мусорного» уровня и антикризисная программа правительства.
А 16 февраля в Москве, в Торгово-промышленной палате России прошла «Антикризисная секция» Московского экономического форума. Соответственно, эта статья – как в частичное исполнение моего обещания о продолжении предыдущей, так и по горячим следам прошедшего совещания.
«Все только критикуют, а предложить ничего не могут»
Наверняка, все слышали многократно на разные лады повторяемый подобный упрек разнообразных троллей в комментариях к самым острым публикациям и выступлениям в СМИ.
Что ж, согласимся, после критики должна быть и созидательная альтернатива. Только не стоит делать вид, что ее – этой внятной конструктивной альтернативы – днем с огнем не сыскать.
Так и сегодня в Торгово-промышленной палате России:
- заглавный доклад депутата Думы Оксаны Дмитриевой - с совершенно убийственной критикой правительственной антикризисной программы; самую краткую суть этой критики я бы охарактеризовал так: одним (банкам) – реальные триллионы рублей, другим (реальному производству) – абстрактную «приоритизацию приоритетов»…; но затем и предложения
– разработанная группой депутатов и ученых альтернативная антикризисная программа; времени на ее изложение не было, но с ней каждый желающий может ознакомиться на сайте депутата;
- столь же четкий анализ и доклад академика Сергея Глазьева – тоже, к сожалению, времени было мало, тем более что он выступал сверх программы, уплотняя ее, но материалы его доклада, надеюсь (еще не уточнял), тоже можно найти на его сайте;
- Михаил Делягин вел мероприятие и потому подробно не выступал, но потрудился подготовить и раздать участникам свой письменный доклад, в котором критики правительственной программы уже не было, а был лишь сухой набор из альтернативных работе нынешней власти 125 пунктов неотложных мер – уж куда еще конкретнее?
- членкор РАН, замдиректора Центрального экономико-математического института РАН Георгий Клейнер говорил о насущной необходимости пересмотра экономической теории, лежащей в основе выработки экономической стратегии, в том числе, акцентировал внимание на соотношении конкуренции и кооперации; его предложения, казалось бы - чистая теория, но, важно подчеркнуть: теория - самая что ни есть прикладная в нашей нынешней ситуации.
Выступали также Константин Бабкин, Борис Кашин, Николай Коломейцев, Юрий Крупнов, Валерий Гартунг, Владислав Жуковский, Александр Бузгалин, Валентин Катасонов и многие другие. Кроме того, что в Интернете велась прямая трансляция, надеюсь, появится также и запись.
Главные выводы. Первый: к сожалению (как, впрочем, и следовало ожидать), банален: правительственная «антикризисная» программа – совершенно ни в какие ворота.
И второй: альтернатива есть, и она весьма очевидна.
Можно спорить о тонких нюансах, по ходу реализации что-то корректировать и дорабатывать, но в основе все были практически едины. И эта основа – абсолютно противоположна всему продолжающемуся социально-экономическому курсу нынешней российской власти.
Поручать ли вору искать украденный кошелек?
Мне также довелось выступать на Антикризисной секции МЭФ в ТПП. Регламент был очень жесткий, и потому пришлось ограничиться, буквально, парой цифр и парой образов. Приведу их и здесь, но чуть более подробно.
Первое. Кризис (если мы говорим не о продолжительном кризисе, длящемся вот уже три десятка лет, а о сравнительно краткосрочном явлении, продолжающемся полгода - год) абсолютно рукотворный, созданный совершенно искусственно самой же нашей нынешней властью.
Действительно: если просто упали мировые цены на нефть – это не кризис, а всего лишь снижение доходов бюджета от экспортной пошлины и доходов экспортеров-сырьевиков.
Да, несколько затянули пояса и продолжили еще усерднее работать – и нет никакого кризиса. Ограничили нам поставку товаров из-за рубежа и доступ к зарубежным кредитам, а мы в ответ и еще дополнительно ограничили импорт – это тоже никак не кризис, а, напротив, условия и стимулы для упорной работы, как минимум, расширение спроса на нашу продукцию на нашем же внутреннем рынке.
А вот массовые увольнения врачей и учителей – это уже кризис, но отнюдь не из-за внешних санкций и падения мировой цены на нефть, а целенаправленно запланированный самой же властью еще в 2010-2012 годах – приснопамятным «восемьдесят третьим законом» и рядом последовавших в его развитие. А уж обвал национальной валюты – это, действительно, кризис, но откуда взявшийся?
На недавнем заседании Вольного экономического общества, посвященном проблеме устойчивости национальной финансовой системы, сотрудник ЦЭМИ РАН Михаил Ершов привел данные: объем золотовалютных резервов Центробанка при нынешнем курсе рубля (60-65 руб. за доллар) вдвое больше всего объема рублевой массы.
Любопытно, что на эти убийственные данные … никто вообще не отреагировал. Не опровергли. Но и не осмыслили. Продолжили мучительные поиски решения проблемы, как же нам так исхитриться и обеспечить эту самую устойчивость. Некоторые даже сетовали, что ЦБ, вроде, что-то пытался, но золотовалютные резервы таяли, а удержать рубль не удавалось…
Что ж, пришлось напомнить (еще на том заседании Вольного экономического общества), что нечего переживать за резервы ЦБ: единственное назначение золотовалютных резервов ЦБ – это исключительно обеспечение устойчивости национальной валюты.
На момент обвала рубля, при том изначальном курсе (30-33 руб. за доллар) у ЦБ были не просто исчерпывающие возможности удержания рубля, но и более того: ЦБ имел резервы, достаточные для того, чтобы скупить вообще всю без остатка рублевую массу. Соответственно, в этих условиях никто, кроме самого нашего ЦБ, не имел ни малейшего шанса обвалить рубль.
Мы имеем факт, который пока никто даже не попытался опровергнуть: наша национальная валюта обвалена не каким-то мифическими спекулянтами, а прямыми и/или скрытыми действиями самого нашего же Центрального банка.
И вот это уже – действительно кризис:
- ограбление граждан, хранивших свои накопления в рублях, причем, не только под подушками, но и на депозитах в банках;
- ограбление предприятий, уже не добровольно, а вынужденно державших свои оборотные средства в рублях на банковских счетах;
- подрыв доверия к нашей национальной валюте – организация массового бегства от рубля;
- из-за роста вдвое ставок по кредитам (вслед за повышением «ключевой» ставки Центробанка) жесткое закабаление или принуждение к банкротству огромного количества производственных предприятий, лишенных возможности получить кредит на оборотные средства.
Дело это, с моей точки зрения, сугубо уголовное. Но глава государства действия Центробанка одобрил…
С точки же зрения антикризисной, самый первый и основополагающий вопрос: уместно ли доверять вывод страны из кризиса тем, кто ее сам только что в этот кризис целенаправленно загнал?
Станет ли «дешевый» рубль нашим конкурентным преимуществом?
И важное замечание по вопросу, оказавшемуся дискуссионным даже и в этой, безусловно, созидательно ориентированной аудитории (Антикризисная секция МЭФ): уместны ли надежды на то, что, мол, «дешевый рубль повышает конкурентоспособность российских товаров»?
Что ж, конечно, такой инструмент экономической политики возможен.
Но, во-первых, это инструмент лишь один из множества. Далеко не единственный, не самый эффективный и, более того, не работающий в одиночку – без совокупности других инструментов. На данный момент наиболее эффективен он исключительно для продолжения паразитирования экспортеров-сырьевиков. Уместно ли во всей экономической политике государства добровольно связывать себе руки в использовании инструментов других (рамками ВТО, вредительской финансово-кредитной и налоговой политикой и т.п.) и уповать лишь на один этот как чудодейственный?
Во-вторых, может ли полученный плюс – «дешевый» рубль - скомпенсировать ниспосланный нам властями сразу «в одном флаконе» и жирный минус – обесценение накоплений, лишение предприятий оборотных средств и их массовое закрытие и, наконец, очередной подрыв хотя бы минимального доверия к собственной национальной валюте? С моей точки зрения, категорически нет.
Если бы забота была именно о повышении конкурентоспособности отечественных производственных предприятий, то добиться этого можно было несопоставимо проще, без нынешних сопутствующих масштабных ущербов: замораживанием тарифов естественных монополий, оптимизацией налоговой системы для целей стимулирования производства, созданием системы дешевых целевых инвестиционных кредитов, наконец, разрывом с ВТО и надлежащим возделыванием и обустройством собственного внутреннего рынка.
В-третьих, всякое эффективное публичное управление – это управление с внятно заявленными целями, критериями оценки результата и мотивированием ответственных. Какие же у нас публичные цели деятельности Центробанка? Известно – обеспечение устойчивости рубля. Устойчивость не обеспечена.
А если, допустим, цели есть еще и другие, допустим, тайные (не от нас, а чтобы супостат не выведал), если, допустим, в тайне от наших врагов наш ЦБ работает еще и на условия для работы нашей экономики? Но, во-первых, почему же тогда он реально за это никоим образом НЕ отвечает? И, во-вторых, почему он тогда использует для этого лишь один, самый вульгарный и вредный инструмент – обвал национальной валюты, но не использует множество известных инструментов иных, начиная с льготной (не выше, чем у зарубежных конкурентов) ставки по кредитам на инвестиции в основные фонды и оборотные средства предприятий реального производства?
Единственная же альтернатива публичному управлению с публично заявляемыми целями и публичным же мотивированием, как известно, это управление «по понятиям», скрытое, мафиозное, коррупционное. Что мы и имеем. Ожидать от такого управления каких-либо созидательных результатов в интересах общества и государства вряд ли стоит.
Не промочат ли ноги пассажиры суденышка, несомого в пропасть?
Если же говорить о кризисе в расширенном понимании, то есть, не о сиюминутной ситуации, но о долгосрочной сложившейся тенденции, то приведу еще один образ. Россия – отказалась от собственного руля и ветрил и вот уже почти три десятилетия несома чужим бурным потоком.
Наша утлая лодчонка, хотя и самая большая в мире, но несома исключительно по воле внешних сил, в которые мы решили «встраиваться». Куда нас несет этот поток? В небытие. Но несет так, что пока все было, вроде, по сиюминутным ощущениям терпимо, в некотором смысле даже и сравнительно комфортно.
И вот мы зачерпнули воды, и наше веселое движение к пропасти несколько затруднилось, замедлилось, может быть, мы стали днищем скрести о мели. Так стоит ли в этих условиях заниматься побыстрее вычерпыванием этой воды, чтобы с прежним рвением и даже удовольствием от сиюминутного уровня потребления устремиться навстречу собственной погибели? Или же, напротив, обрадоваться паузе в прежнем безумном и самоубийственном движении, наладить собственные рули, якоря и двигатели и начать, наконец, самостоятельное движение – не по воле волн, но в направлении, которое мы сами определим?
С чего здесь начинать? Даже не с экономической теории, о которой говорили Сергей Глазьев и Георгий Клейнер, а с исходного целеполагания. Какую цель мы как общество перед собой ставим, какие задачи из этого вытекают? Экономическая теория же затем – как руководство для выбора инструментов достижения тех или иных общественно значимых целей и задач.
Кстати, подошедший позднее профессор Валентин Катасонов, не слышавший меня и со мной не сговаривавшийся, тем не менее, в своем выступлении сказал, в том числе, и об этом же – о ВНЕэкономических целях, которые должны быть первичны для общества и его развития.
А в нашем интернате весь хлеб – только ростовщику
И, возвращаясь к сегодняшней «антикризисной» деятельности наших властей, вторая приведенная мною на совещании в ТПП цифра и образное осмысление правительственной «антикризисной» программы.
Здесь пришлось также сделать ссылку на последнее заседание Вольного экономического общества – на данные, приведенные в докладе ректора Финансового университета при Правительстве Михаила Эскиндарова. Кстати, на эти данные тоже почему-то никто как-то не отреагировал, а весьма и весьма зря. Ибо данные чрезвычайно показательные и совершенно бесценные с диагностической точки зрения.
А именно: если в большинстве развитых стран мира доля финансовых активов, сосредоточенных в банковском секторе, от всех финансовых активов страны составляет весьма впечатляющую величину до 60%, то в России доходит до … 85-90%.
То есть, и у них ростовщик жадный и жирный, и у них он прибрал к рукам уже бОльшую часть финансовых активов, и это уже само по себе предреволюционная ситуация. У нас же ростовщика накачали так, что он вот-вот, того и гляди, просто лопнет. И что такое в этих условиях «антикризисная» программа правительства - та самая, в которой, напомню (по О.Дмитриевой), банкам – полтора триллиона, а предприятиям реального сектора – «приоритизация приоритетов»?
Помните в фильме «Республика ШКИД» мальчика-ростовщика в рубашечке в горошек? Так вот, «антикризисная» программа наших властей ясна и проста: в нашем интернате весь хлеб изначально раздается не воспитанникам, а исключительно ростовщику, которого в обоснование именуют «кровеносной системой интерната»…
То есть, вопрос не только в том, что изначальное втягивание страны в этот сугубо искусственный кризис было преступлением или, допустим, как минимум, ошибкой, преступной халатностью, что не позволяет рассчитывать на эффективное выведение страны из кризиса этими же людьми.
Ситуация хуже: каждый день продолжения нахождения этих людей у руля экономики страны, каждый новый этап их «антикризисного» творчества – это новое преступление.
Источник
или создать PDF
0 comments :
Отправить комментарий
Для того, чтобы ответить кому-либо, нажимайте кнопку под автором "Ответить". Дополнительные команды для комментария смотрите наведя мышку на надпись внизу формы комментариев "Теги, допустимые в комментариях".
Тэги, допустимые в комментариях