Русофобия в законе

Чего только нет в интернете! Вот на этой неделе, подбирая материалы к статье про Русский марш, наткнулся на прелюбопытнейший документ: «Пояснительная записка к проекту концепции федерального закона “Об основах государственной национальной политики в Российской Федерации”».

Это — еще не документ, а, так сказать, инструкция по его написанию. Но уже очень и очень характерная.
С тем, что русская нация — государствообразующая, думаю, никто спорить не будет. И в самом деле — если ее убрать, то России не станет. Ни одна другая национальность таким свойством не обладает, не так ли?
Но при этом русские никак не обозначены в законах РФ, более того — на практике они именно дискриминированы. Это в Конституции есть статья 30.1: «Каждый имеет право на объединение, включая право создавать профессиональные союзы для защиты своих интересов. Свобода деятельности общественных объединений гарантируется». А на практике…

Приведу свежий характерный пример.

Андрей Кузнецов, заметка в блоге от 15 ноября (события происходят в Санкт-Петербурге).
«Только что вернулся с Дня открытых дверей в Доме национальностей на Моховой 15. …чисто русским национальное объединение, в отличии от остальных народов, быть не может, об этом нам более наглядно поведала Дыдымова Алла Сергеевна — Генеральный директор Санкт-Петербургского Дома национальностей. Когда мы ей задали вопрос о русском представительстве, у нее скривилось лицо, как будто ее заставили жевать лимон.
— Что? Русские?! Что за бред?! Русские не могут иметь своего национального представительства в России.
— Почему? Чем мы хуже других?
— Потому! Русские не имеют на это права! По закону!
Ну, то, что по закону русские прав не имеют, это мы и так знаем, более интересно было увидеть, с какой экспрессией и презрением были сказаны эти слова.»

Вот и подготавливаемый новый закон ничем не нарушает устойчивой закономерности «русских по законам нет».

Преамбула с ходу заявляет: «концепция учитывает зарубежный опыт и международные рекомендации в области политики многокультурности общества, натурализации и интеграции мигрантов». Как, думаю, вы все знаете, европейцы и другие сейчас как раз начинают хвататься за голову: «Что же мы наделали, допустив в наши страны мигрантов?!». Особенно наглядно недавно было заявлено в Австралии, напрямую: «Не нравится наш образ жизни — убирайтесь жить по-своему в другое место».

При этом в тексте закона отсутствуют четкие определения, смешивается гражданская принадлежность и этнокультурная — короче говоря, делается все, чтобы трактовать закон можно было как угодно.

Чуть ли не в каждом разделе можно прочитать известные заклинания о необходимости противодействия «ксенофобии», «межнациональной розни» и «националистической пропаганде». Понятно, с кем будут бороться?

Зато написано, что «термин “национальный” в понятии “национальное меньшинство” означает “включенный в национальную государственную политику”, то есть меньшинство, признаваемое государством как объект применения соответствующих норм». Видите, как хитро: во-первых, термин «национальный» применяется исключительно в применении к национальным меньшинствам — честное слово, в документе нет ни слова про права большинства. Во-вторых, если государство кого-то не признает как объект применения соответствующих норм — то это тоже фигня какая-то, о чем в законе и говорить не стоит.
Проще говоря, закон «затачивается» под некоторые национальные меньшинства, которые более равны, чем другие.

При постоянном расшаркивании перед меньшинствами в концепции даже не упоминается о наличии в России национального большинства и необходимости государству защищать его культурные, языковые и иные интересы. Точнее, косвенный намек на наличие такого большинства все же есть, но он завернут в определение понятия «национальное меньшинство», которое выглядит следующим образом:

«Национальное меньшинство — совокупность лиц, меньшая по численности по сравнению с остальным населением государства, не занимающая доминирующего положения, члены которой обладают особыми этническими, религиозными или языковыми характеристиками и проявляют солидарность в целях сохранения своих культуры, традиций, религии или языка».

Ну, то есть вы все поняли? Русские — это «остальное население» государства, которое (видимо, по умолчанию) НЕ обладает особыми языковыми, этническими, религиозными или языковыми характеристиками и не может поэтому проявлять солидарности в целях защиты языка, культуры, религии и проч.

А если будет проявлять солидарность — то это уже ксенофобия, экстремизм и «националистическая пропаганда».
Вообще документ иногда просто удивляет.
Скажем, такой тезис: «целью и задачей государственной национальной политики в Российской Федерации является сохранение российского общества во всем многообразии культур и языков, создание условий для дальнейшего развития многокультурности».
Как забавно: речь идет не о поддержке национальных культур, а именно о развитии многокультурности. Чем больше культур-мультур, тем лучше — похоже, что так.
Или такой оборот: «Многонациональный народ Российской Федерации — носитель суверенитета и единственный источник власти в Российской Федерации, российская нация». 

Упрощаю выражение: «Многонациональный народ — это нация». Т.е. многое равно одному — противоречие на таком уровне, что, похоже, авторы документы в школе учились, отнюдь не блистая успехами.

Более того, в документе даже нет определения термина «нация»! О чем закон тогда?

Зато пишется об «упрочении единства россиян как гражданской нации» — и об этом хотелось бы сказать чуть подробнее.
Давным-давно, 19 ноября 1789 года у города Валанс собрались 1200 национальных гвардейцев из Лангедока, Дофине и Прованса, чтобы принести присягу на верность Нации, Закону и Королю. И объявили, что отныне они уже не провансальцы или лангедокцы — а французы. Это был почин. Через год такое же признание сделали гвардейцы Эльзаса, Лотарингии и Франш-Конте. Дальше — больше…

Последствия ясны: при такой концепции «дверь во “французскую нацию”» оказалась распахнута для всех желающих. И если в XVIII веке объединение в нацию произошло между сходными этносами, то в XX веке французы оказались в заложниках собственных фальшивых идей — цветные жители бывших колоний радостно побежали записываться в французы.
Последствия в современности всем известны: эта идеология, самим ходом истории доведенная до абсурда, заставляет называть и считать французами натурализовавшихся во Франции бесчисленных негров, арабов, китайцев, вьетнамцев и т.д.
Будете смеяться, но сама история уже развенчала весь абсурд французской концепции нации. В годы Великой Отечественной войны, когда Франция была оккупирована и ее суверенитет не существовал, французский народ именно как этнос, не имеющий суверенной государственности, был, однако, представлен в международном сообществе национально-освободительным движением «Свободная Франция», а генерал де Голль был признан руководителем «всех свободных французов, где бы они ни находились».

Правосубъектностью обладали вовсе не «граждане Франции», коих де-юре не существовало, а именно французы как таковые, как национальность! Наглядно, не так ли?

Французская концепция нации не прижилась более нигде, кроме Америки. Понятно, почему: Америка вначале стихийно, затем осознанно, а приблизительно с 1965 года — целенаправленно выстраивалась именно как этнический конгломерат.
В абсолютном же большинстве стран нации создавались естественным путем длительного развития того или иного этноса.
Никаоего третьего подхода к теории наций предложить невозможно. Либо научный, биологический (расово-антропологический) подход — и тогда нация есть высшая фаза развития этноса. Либо подход «французский», и тогда нация есть согражданство, безотносительно к этничности, — просто население страны, не более того.
Но тогда французы, проживающие за пределами Франции — якобы уже вовсе не французы, а всего лишь «франкоязычные». Зато настоящими французами приходится признать негров и арабов — граждан Франции…
Абсурдно, не так ли?

Русская научная традиция гласит: нация есть фаза развития этноса, а не антинаучный бред вида «российская нация как гражданство». Есть поэтапное развитие этноса: племя, народность, народ, нация.
Россия во всех смыслах есть государство русских. И поэтому — русская нация есть, а вот «российской нации» — нет.
Более того, если хоть немного подумать, то становится понятно, что французская концепция нации как гражданского сообщества несовместима с национально-территориальным делением страны.
Либо единая «российская нация» — но тогда, извините, никаких татарстанов, якутий, ингушетий, дагестанов etc. Либо национально-территориальное деление страны в том виде, в каком мы его сейчас имеем, федеративное устройство — но тогда не «российская», а русская нация плюс коренные народы и национальные меньшинства. В России сегодня формально где-то два десятка президентов, два десятка конституций, причем деление происходит именно по национальному признаку… Какая еще «российская нация»?!

Андрей Борцов

Источник: warrax.net