Игорь Пыхалов: Надо ли вводить войска?

Мнения по поводу статьи, перепощенной мною в предыдущем сообщении, резко разделились. И ладно, если бы это были либералы, бандеровцы и другая подобная публика — критика высказана со стороны тех, кого я считаю «своими». Значит, надо ясно и недвусмысленно разъяснить свою позицию.

Вначале пара тезисов, которые для меня являются непреложными постулатами:

1. Россия должна стремиться вернуть Украину. Причём вернуть в полном объёме, включая столь несимпатичную Западенщину. Для нормального развития нашему государству нужны эти территории, эти шахты и заводы, это славянское и в массе своей русскоязычное население. Если оставить хотя бы часть Украины вне российского контроля, она неизбежно окажется в руках у врагов России и своими ресурсами усилит врага.


2. Ради достижения этой цели Россия должна быть готова принести жертвы, в том числе и человеческие. Интересы общества выше интересов отдельной личности, иначе общество просто не сможет существовать. Поэтому юродивое заклинание «лишь бы не было войны» должно быть раз и навсегда отброшено. Ввод российских войск и война как средство достижения цели вполне допустимы.

Значит ли это, что Путин обязан вот прямо сейчас, сию минуту ввести войска? Многих комментаторов отрицательный ответ автора перепощенной статьи на этот вопрос оскорбил и возмутил. Дескать, тупая баба не понимает, а вот «правильный пацан», услышав крик «Наших бьют!», не раздумывая кинется на выручку. Однако логика уличной драки не всегда подходит для государственной политики.

Задача, стоящая перед руководством РФ, вовсе не в том, чтобы немедленно «набить морды» тем, кто обидел «наших». И даже не в том, чтобы спасти конкретных жителей Славянска или Одессы. Как я уже сказал, России необходимо получить Украину целиком, не отдав врагу ни одной области.

Хотите бросить на бандеровцев армию РФ? Пожалуйста! Но извольте при этом ясно и чётко осознать, что данная операция должна ставить целью взятие под полный контроль всей украинской территории.

Реально ли это сделать прямо сейчас? Да, российская армия, даже в её нынешнем не самом лучше состоянии, вполне способна сокрушить разваливающееся незалежное воинство. И наверное, даже успеет выйти на западные границы бывшей «державы» до того, как туда вступят войска НАТО.

А дальше что?

А дальше мы получим под своей властью территорию с 40 с лишним миллионами населения, причём большинство этого населения в данный момент настроено к России резко враждебно. Розовые иллюзии здесь неуместны. Причём речь не только про западные области, и даже не про центральную Украину. Мой друг, с которым я вместе работаю, родом из Харькова. Каждый день я невольно слышу обрывки его телефонных разговоров с харьковской роднёй, кроме того, он зачастую мне пересказывает, о чём говорил. Как ни прискорбно, и родители, и сестра, и другие его родственники тупо повторяют самые одиозные и нелепые штампы укропропаганды, вплоть до зачитывания вслух знаменитого стишка «Никогда мы не будем братьями!» И я не думаю, что это лично ему так не повезло. Говоря словами классика, это объективная реальность, данная нам в ощущениях. Даже из 8 областей потенциальной Новороссии, лишь две, Донецкая и Луганская, решительно встали на борьбу. Ещё в двух, Харьковской и Одесской, борьба временно задавлена — в первую очередь, благодаря пассивности основной массы обывателей.

Сможет ли РФ обустроить эту враждебную территорию? Хватит ли у нашей армии сил, чтобы поставить гарнизоны во всех значимых населённых пунктах? А ставить их придётся, причём достаточно сильные и многочисленные. Найдётся ли у нас нужное количество честных чиновников, чтобы поставить их губернаторами, комендантами и т.п.? Что-то сомневаюсь. Сумеем ли мы очистить местные школы и вузы от свидомой интеллигенции? Да мы даже со своими либералами справиться не можем!

Как насчёт органов госбезопасности? Даже сталинскому СССР на пике его могущества потребовалось несколько лет весьма кровавой борьбы, чтобы ликвидировать бандеровское подполье. И то, как оказалось, выкорчевали не до конца. Справятся ли с этой задачей нынешние российские чекисты? Конечно не справятся. Нету кадров, нету необходимых рычагов воздействия. У нас даже смертная казнь отменена! И Путин только что покаялся за депортацию крымских татар.

В итоге вместо воссоединения братских народов получится та самая пресловутая «оккупация». Вместо благодарности униженные и оскорблённые «великие укры» будут злобно шипеть из-за угла. Будут рассказывать своим детям и внукам басни о процветающей незалежной нэньке-Украине, которую ещё чуть-чуть и взяли бы в Европу, если бы не проклятые москали. Будут ненавидеть нас лютой ненавистью крысы, которой мы (исключительно в силу своей гнусной москальской подлости) не дали отведать вкусного сыра из европейской мышеловки. Все доводы и аргументы, что это было не бесплатное угощение, а смертельная ловушка, и что её спасли от верной гибели, крыса будет с негодованием отметать, как нелепую и вздорную брехню.

В результате история повторится. В худшем случае — через годы, в лучшем — через десятилетия. Новые непуганые укропатриоты потребуют незалежности и её добьются. И последствия этого будут куда трагичней, чем в 1991-м.

Что из этого следует? А следует то, что надо не биться в истерике, а действовать разумно. Если не можем взять всё и сразу, значит, надо брать медленно и по частям. Присоединять те области, которые для этого созрели. Причём делать это так, чтобы всем нормальным и вменяемым людям было ясно и очевидно: это не оккупация, а добровольное воссоединение.

Остальные жители «Временного государственного недоразумения» должны постепенно осознать глубину своих заблуждений. В этом им поможет, с одной стороны, наглядный пример Крыма, а затем (надеюсь) и Донецка с Луганском, расцветающих под пятой «московских оккупантов», а с другой стороны — реалии неудержимо летящей под откос украинской «державы». Должны ясно, громко и недвусмысленно заявить: «Путин, приди! Русские братья, спасайте!»

Слышим ли мы в данный момент такие заявления?

Мы слышали их из Крыма. И это было подтверждено сперва митингами и выступлениями, беспрецедентными по своей массовости, если сравнивать с другими областями Юго-Востока, а затем и результатами референдума.

Всё громче звучит этот голос из Донецкой и Луганской областей. Но отдавая должное мужеству героев, сражающихся против карателей хунты, следует сказать, что большинство местного населения пока что лишь пассивно наблюдает. 11 мая наглядно покажет, насколько сильно его стремление к воссоединению с Россией.

А вот жители остальной Украины о помощи не просят. Однако и у них постепенно начинается прояснение в мозгах. Так, вчера харьковские родственники моего друга уже заявили, что да, федерализация нужна. Хотя до одесских событий и слышать про неё не хотели.

И для того, чтобы это отрезвление наступило, восставшие регионы должны добиваться воссоединения с Россией своими силами, а не с помощью российской армии. Каким сюрпризом для тех же украинских военных стал факт, что против них воюют не «путинские диверсанты», а местные жители. Поэтому будет лучше всего, если Донецкая и Луганская республики смогут отбиться от хунты собственными силами. И предпосылки для этого есть.

А Россия и так уже помогает. Именно угроза российского вмешательства не позволяет хунте ударить по восставшим в полную силу. А если всё-таки рискнут, если бросят в бой десятки танков, начнут сносить городские кварталы артиллерией, тогда России, конечно, придётся вмешаться. Но опять же, не полномасштабным вводом войск. Нанести точечные удары, выбить у бандеровцев тяжёлое вооружение, и тем самым уравнять шансы с ополченцами.

Если кто-то полагает, что эти рассуждения циничны и бессердечны, отвечу словами Черчилля из осени 1939 года: «Россия проводит холодную политику собственных интересов». Именно так и следует действовать нормальной державе.

И по поводу Путина. Те, кто регулярно читает мой ЖЖ, знают, что я нередко критикую его политику и его высказывания. Однако после крымских событий у меня создалось стойкое впечатление, что, во-первых, действия Путина в украинском вопросе направлены на благо России, и, во-вторых, он знает, как действовать правильно. И пока он не продемонстрирует обратное, я останусь при этом мнении.

Источник