Путевые заметки обеспокоенного пассажира по ходу движения галерного Титаника нашей государственности
Плачущий премьер — было это уже. Было ровно 22 года назад. И кончилось трагически. Не для премьера — для страны. Поплакал (вроде как!) премьер — и распалась страна — великий Советский Союз, через год и 9 месяцев после того.
Хотя, на самом деле, премьер Николай Иванович Рыжков не плакал — оболгали его. Просто приклеили ему ярлык «плачущего большевика». Обозвал так Председателя правительства после его выступления на III Съезде народных депутатов 14 марта 1990 года депутат Анатолий Собчак (кто не помнит или не знает — это папик знаменитой норковой революционерки современности Ксюхи Собчак и бывший начальник Владимира Путина) за то, что, якобы. тот «оправдывался с рыданиями в голосе». Вот ролик с их выступлениями — нет там ни слез, ни тем более рыданий.
Однако сам по себе образ властной слабости не страшен без подкрепления его реальными непопулярными шагами, которые при доверии правительству могли бы и сойти с рук. Но сеятели на ниве капиталистических всходов трудились не даром. Семя верней прорастает в удобренной почве, даже если это и трын-трава. В мае 1990 года на заседании Верховного Совета, протранслировавшегося в телеэфире на всю страну, Рыжков заявил, что цены на хлеб и продукты неоправданно низкие и должны повыситься. И тут пошло-поехало: паническая заготовка запасов на волне недоверия, дефицит всего и вся, за ним инфляция, о которой раньше и понятия в державе не было, а знали только из «красной пропаганды» о забугорье… Не пропаганда оказалась — правда! Но лавина уже пошла супостатская, не остановить! 26 декабря Горбачев освобождает премьера, слегшего с инфарктом, от должности. Ровно через год, страна, впавшая в экономический и политический штопор, разбившись на осколки, исчезает.
Такие вот тяжелые воспоминания. Но, может быть, здесь только кажущиеся аллюзии — в этих слезах руководителей правительства? Дай бы Бог. Можно было бы, конечно, и успокоить себя. Тогда — и не плакал, вроде, а страна распалась по-настоящему. А теперь — и слезы, вроде, настоящие — так может распад только мерещится? Да и повод к обильным эмоциям разный, там — обида, здесь — радость. Но не стоит себя успокаивать. Дело не в слезах. Они — лишь символ эмоциональной напряженности электорального поля. Но слишком сходны ситуации вокруг глав двух правительств. Раскачивание политической ситуации в стране теми же методами, и та же тревога, концентрирующаяся в народе одинаково мощно в смутные времена. И, самое главное, ощущение обществом почти полного непонимания властью тяжести этой навислости над Россией, смутной и фатально растущей. Ну как же, все прекрасно, победили! С огромным запасом доверия. Три процента до признания Путина конституционным большинством! Как тут не излиться радостью! Только вот, сдается, проценты эти показывают не совсем то, а быть может и совсем не то. Народ своей пробудившейся памятью предков, своим видавшим виды из тысячелетий протянувшимся историческим хребтом вдруг ощутил нависшую над ним свинцовую тяжесть новой войны, жесткость тисков бесполетной зоны, сооружающейся над нашим жизненным пространством. Но понимает ли власть, что народ, проголосовал прежде всего за независимость страны, отвергнув все силы, демонстративно запятнавшие себя оранжевым тусованием с супостатской нечистью. Внешне власть показалась для народа в этот грозный час чище не из-за чистоплотности (это я о чем?), а лишь потому что она в силу самосохранения очутилась загнанной с угол, наиболее дальний от оранжоидного лепрозория. В самом деле, с чего бы это вдруг при осеннем путинском рейтинге доверия в 30 с чем-то процентов и при неизменном компрадорском курсе гребли его галеры, почти удвоилась его поддержка? Любопытная арифметика?! Но я не знаю, способны ли в наших официальных аналитических ведомствах решать простые арифметические задачки после введения ЕГЭ. К примеру такую.
Дано:
1. Около 64% избирателей за победившего кандидата. Многие будут спорить с этим процентом, но, допустим, все так, как и написано.
2. Около 75% граждан за СССР и социализм. Если многие захотят это оспорить, что ж? Давайте проведем референдум!
Итак, простой вопрос:
Какая часть активного путинского электората — за основы социализма? Для знакомых с аналитикой по ЕГЭ из вариантов: много, мало, нисколько и хз, — спор, видимо, разгорится меж тремя последними и неверными ответами. Ну как же, скажут, Путин за капитализм, значит и голосовавшие за него — туда же. Железобетонная логика! Если б еще верная была! А как, ежели сложить за 60% путинских народных капиталистов с остальными за 70% не путинскими социалистами, то получим, как минимум, за 130% процентов всеобщего народа? Столько народа не бывает! Если б в Китае столько лишнего народа счетоводы добавили, чтобы с ними было? Однако те, кто учился в советской школе, конечно же, все счислят по другому, т. е. правильно. Раз социалистов три четверти, то капиталистов и прочих — одна, т. е. 25%. Но если все они отнесли голоса Путину, то за Прохорова голосовали одни социалисты? Нет уж, давайте оставим его при своих 7%. Тогда Путин набирает 18% сторонников капиталистического курса, а оставшиеся из 64% его электората 46% получаются приверженцами социализма. Но руль то не у них, гребля идет совсем не в ту сторону, куда надобно большинству. Заклинившие у руля, судя по всему, никуда свернуть не способны, и будут грести, куда глаз положили. Но недолго. Кургинян сразу после выборов предположил задержку постэйфорических проблем из-за смещения электоральной базы победителей в срок от двух недель до двух месяцев. К этому уже и пошло, если не еще скорее. Не прошло и двух недель, а уже пошла волна беспокойства по стране от ульяноской базы: не затем народ властям мандат давал, чтобы они для натовцев в центр России ворота распахивали. Вот он уже и пошел — процесс ревизии национальными силами электоральной базы, отданной власти то ли авансом, то ли ссуженной в кредит. Оплачено то совсем не тем, чего ждали! Эта волна еще силу не набрала, а уже за ней вторая катит по регионам от набиулинского свертывания поддержки малых городов. А к инаугурации с другой стороны сужение электората ожидается — в мае либеральным бандерлогам в ноздри ударит запах цветущих апельсинов и роз из обеих Джорджий. Да и с дежавю опять ой как близко! Поплыла ведь в 90-м советская крепость через два месяца после судьбоносного съезда. И поплыла она вместе с ценами на хлеб. Нынешним хлебом насущным у нас является газ, а повышение цен на него и прочие зрелища массового раздевания, чтобы не нервировать избирателя было оттянуто до лета. Ну там и ВТО уж близко и еще цены подстегнет, да и приватизация остатков советских ресурсов рядом. Так что, или ждем-с или готовимся, судя по всему, после февральских страстей к новому октябрю. Но, чтобы не было полного и неожиданного дежавю, все-таки готовимся. Готовимся не к падению в пропасть вместе со страной по заданной ей директории. Готовимся к остановке скатывания России в пропасть у ее края форсированным созданием Третьей силы — гражданского общества, объединенного союзом левопатриотических движений. Именно об этом последнем я зову на краю разверзающейся перед галерным носом российской государственности глобальной геополитической пропасти. И да услышат мой зов все встревоженные текущим информационным лихоимством, все дремлющие в своих сладких социальных грезах и все, чьи барабанные перепонки заглушены барабанным боем властных избирательных побед или не восприимчивы к их пустопорожнему грохоту!
Источник
Плачущий премьер — было это уже. Было ровно 22 года назад. И кончилось трагически. Не для премьера — для страны. Поплакал (вроде как!) премьер — и распалась страна — великий Советский Союз, через год и 9 месяцев после того.
Хотя, на самом деле, премьер Николай Иванович Рыжков не плакал — оболгали его. Просто приклеили ему ярлык «плачущего большевика». Обозвал так Председателя правительства после его выступления на III Съезде народных депутатов 14 марта 1990 года депутат Анатолий Собчак (кто не помнит или не знает — это папик знаменитой норковой революционерки современности Ксюхи Собчак и бывший начальник Владимира Путина) за то, что, якобы. тот «оправдывался с рыданиями в голосе». Вот ролик с их выступлениями — нет там ни слез, ни тем более рыданий.
Однако сам по себе образ властной слабости не страшен без подкрепления его реальными непопулярными шагами, которые при доверии правительству могли бы и сойти с рук. Но сеятели на ниве капиталистических всходов трудились не даром. Семя верней прорастает в удобренной почве, даже если это и трын-трава. В мае 1990 года на заседании Верховного Совета, протранслировавшегося в телеэфире на всю страну, Рыжков заявил, что цены на хлеб и продукты неоправданно низкие и должны повыситься. И тут пошло-поехало: паническая заготовка запасов на волне недоверия, дефицит всего и вся, за ним инфляция, о которой раньше и понятия в державе не было, а знали только из «красной пропаганды» о забугорье… Не пропаганда оказалась — правда! Но лавина уже пошла супостатская, не остановить! 26 декабря Горбачев освобождает премьера, слегшего с инфарктом, от должности. Ровно через год, страна, впавшая в экономический и политический штопор, разбившись на осколки, исчезает.
Такие вот тяжелые воспоминания. Но, может быть, здесь только кажущиеся аллюзии — в этих слезах руководителей правительства? Дай бы Бог. Можно было бы, конечно, и успокоить себя. Тогда — и не плакал, вроде, а страна распалась по-настоящему. А теперь — и слезы, вроде, настоящие — так может распад только мерещится? Да и повод к обильным эмоциям разный, там — обида, здесь — радость. Но не стоит себя успокаивать. Дело не в слезах. Они — лишь символ эмоциональной напряженности электорального поля. Но слишком сходны ситуации вокруг глав двух правительств. Раскачивание политической ситуации в стране теми же методами, и та же тревога, концентрирующаяся в народе одинаково мощно в смутные времена. И, самое главное, ощущение обществом почти полного непонимания властью тяжести этой навислости над Россией, смутной и фатально растущей. Ну как же, все прекрасно, победили! С огромным запасом доверия. Три процента до признания Путина конституционным большинством! Как тут не излиться радостью! Только вот, сдается, проценты эти показывают не совсем то, а быть может и совсем не то. Народ своей пробудившейся памятью предков, своим видавшим виды из тысячелетий протянувшимся историческим хребтом вдруг ощутил нависшую над ним свинцовую тяжесть новой войны, жесткость тисков бесполетной зоны, сооружающейся над нашим жизненным пространством. Но понимает ли власть, что народ, проголосовал прежде всего за независимость страны, отвергнув все силы, демонстративно запятнавшие себя оранжевым тусованием с супостатской нечистью. Внешне власть показалась для народа в этот грозный час чище не из-за чистоплотности (это я о чем?), а лишь потому что она в силу самосохранения очутилась загнанной с угол, наиболее дальний от оранжоидного лепрозория. В самом деле, с чего бы это вдруг при осеннем путинском рейтинге доверия в 30 с чем-то процентов и при неизменном компрадорском курсе гребли его галеры, почти удвоилась его поддержка? Любопытная арифметика?! Но я не знаю, способны ли в наших официальных аналитических ведомствах решать простые арифметические задачки после введения ЕГЭ. К примеру такую.
Дано:
1. Около 64% избирателей за победившего кандидата. Многие будут спорить с этим процентом, но, допустим, все так, как и написано.
2. Около 75% граждан за СССР и социализм. Если многие захотят это оспорить, что ж? Давайте проведем референдум!
Итак, простой вопрос:
Какая часть активного путинского электората — за основы социализма? Для знакомых с аналитикой по ЕГЭ из вариантов: много, мало, нисколько и хз, — спор, видимо, разгорится меж тремя последними и неверными ответами. Ну как же, скажут, Путин за капитализм, значит и голосовавшие за него — туда же. Железобетонная логика! Если б еще верная была! А как, ежели сложить за 60% путинских народных капиталистов с остальными за 70% не путинскими социалистами, то получим, как минимум, за 130% процентов всеобщего народа? Столько народа не бывает! Если б в Китае столько лишнего народа счетоводы добавили, чтобы с ними было? Однако те, кто учился в советской школе, конечно же, все счислят по другому, т. е. правильно. Раз социалистов три четверти, то капиталистов и прочих — одна, т. е. 25%. Но если все они отнесли голоса Путину, то за Прохорова голосовали одни социалисты? Нет уж, давайте оставим его при своих 7%. Тогда Путин набирает 18% сторонников капиталистического курса, а оставшиеся из 64% его электората 46% получаются приверженцами социализма. Но руль то не у них, гребля идет совсем не в ту сторону, куда надобно большинству. Заклинившие у руля, судя по всему, никуда свернуть не способны, и будут грести, куда глаз положили. Но недолго. Кургинян сразу после выборов предположил задержку постэйфорических проблем из-за смещения электоральной базы победителей в срок от двух недель до двух месяцев. К этому уже и пошло, если не еще скорее. Не прошло и двух недель, а уже пошла волна беспокойства по стране от ульяноской базы: не затем народ властям мандат давал, чтобы они для натовцев в центр России ворота распахивали. Вот он уже и пошел — процесс ревизии национальными силами электоральной базы, отданной власти то ли авансом, то ли ссуженной в кредит. Оплачено то совсем не тем, чего ждали! Эта волна еще силу не набрала, а уже за ней вторая катит по регионам от набиулинского свертывания поддержки малых городов. А к инаугурации с другой стороны сужение электората ожидается — в мае либеральным бандерлогам в ноздри ударит запах цветущих апельсинов и роз из обеих Джорджий. Да и с дежавю опять ой как близко! Поплыла ведь в 90-м советская крепость через два месяца после судьбоносного съезда. И поплыла она вместе с ценами на хлеб. Нынешним хлебом насущным у нас является газ, а повышение цен на него и прочие зрелища массового раздевания, чтобы не нервировать избирателя было оттянуто до лета. Ну там и ВТО уж близко и еще цены подстегнет, да и приватизация остатков советских ресурсов рядом. Так что, или ждем-с или готовимся, судя по всему, после февральских страстей к новому октябрю. Но, чтобы не было полного и неожиданного дежавю, все-таки готовимся. Готовимся не к падению в пропасть вместе со страной по заданной ей директории. Готовимся к остановке скатывания России в пропасть у ее края форсированным созданием Третьей силы — гражданского общества, объединенного союзом левопатриотических движений. Именно об этом последнем я зову на краю разверзающейся перед галерным носом российской государственности глобальной геополитической пропасти. И да услышат мой зов все встревоженные текущим информационным лихоимством, все дремлющие в своих сладких социальных грезах и все, чьи барабанные перепонки заглушены барабанным боем властных избирательных побед или не восприимчивы к их пустопорожнему грохоту!
Источник
или создать PDF
Если посмотреть внимательно на развивающиеся флаги, то понятно, что был сильный ветер, если посмотреть на время года, то можно предположить, что ветер был холодный. У большинства людей при сильном ветре начинается слезотечение (нормальная физиологичная реакция от высыхания склеры глаза). Просто поражает, как можно из-за такой нормальной реакции организма раздут такие "глубокомысленные" выводы с претензией на аналитику.
ОтветитьУдалить