Русь - это Пятая Вселенская Империя

2007 год - это год начала интеграционных процессов на просторах всей Евразии. И успешный визит в январе 2007 года российского президента в Индию, впервые заявившего о близком родстве русских и индусов во времена Заратустры - важнейшая веха этого глобального исторического проекта. Напомним также и о посещении В.В.Путиным Аркаима (2005 год), древнего города на территории России, где возможно родился Заратустра.

История Руси-России начинается с интеграции Евразии. Вспомним Рюрика нашего первого князя - уже он начинал интеграцию Евразийского простанства. Но, самую первую попытку масштабной интеграции Евразии, с нашей точки зрения, предпринял великий князь Святослав. В 965 году СВЯТОСЛАВ, великий князь Киевский, разгромил Хазарский каганат. Великий Святослав совершил беспрецедентный победный поход, преодолев несколько тысяч километров, захватив целый ряд крепостей, и разгромив не одно сильное войско. Была полностью сломлена мощь Хазарского каганата, который был главной политической силой Восточной Европы в 9-10 веках. Поход Святослава - и по замыслу, и по осуществлению - это, деяние великого полководца. Завоевания Святослава были огромны. Одна только юго-восточная граница его державы была более 3 тысяч километров.В рамках единой державы Святослав хотел объединить Киевскую Русь с другими славянскими государствами (Чешскими и моравскими княжествами, государствами балтийских славян лютичей и бодричей). Ведь его дедушка Рюрик был князем славян-бодричей на территории Северной Германии.

Святослав завоевал в 968 году город Переяславец на нижнем Дунае (Малый Преслав) и мечтал сделать там столицу огромной славянской державы. Он хотел, чтобы ДУНАЙ был под полным контролем славян, на всем протяжении его течения (от Германии до Болгарии). Внук великого Святослава совершил геополитический рывок Руси на север, основав город Ярославль. Ярослав Мудрый завершил реализацию геополитических идей своего деда Святослава. В течение почти ста лет формировалось геополитическое ядро огромной евразийской державы.В дальнейшей истории Руси огромный вклад в защиту, объединение славянских земель и в создении единой империи огромную роль веёс Владимир Мономах - внук Ярослава Мудрого, сын князя Всеволода Ярославича — одна из самых ярких личностей в древнерусской истории. Мать его была дочерью византийского императора Константина Мономаха (отсюда его историческое прозвище — Мономах, по деду).

Всю свою долгую жизнь Владимир Мономах посвятил объединению Русской земли и защите ее от постоянных набегов половцев. Под этим названием, а также под именем команов (у византийцев), кунов (у венгров), кипчаков (у грузин) этот кочевой народ, обитавший в южнорусских степях, встречается в древнерусских летописях, в польских, чешских, венгерских, немецких, византийских, грузинских, армянских, арабских и персидских письменных источниках.

Воевать с ними Владимир Мономах начал, когда получил в удельное правление порубежное Переяславльское княжество, стоявшее на краю Дикого поля, или, как его тогда называли на протяжении целого столетия — Половецкой степи.

Отечественная история донесла до нас горестные цифры: с зимы 1061 года по 1210-й половцы совершили 46 только больших набегов на Русь, не считая малых. Больше всего от них досталось приграничной Переяславльской земле. Девятнадцать раз половецкие орды волной накатывались на это княжество, прикрывавшее собой без малого пол-Руси. Для сравнения скажем, что на Поросье (область на реке Рось) пришлось 12 набегов. На Северскую землю — 7. На Киевское княжество и на Рязанщину — по 4. На Черниговщину, земли Белой Руси и другие области врагу приходилось прорываться через Переяславльское княжество. Набеги же степных хищников малыми силами в древнерусские летописи просто не записывались. Деревушка — не город, село — не посад. Да и много ли летописей Древней Руси дошло до наших дней. Чтобы понять истинную роль Владимира Мономаха в борьбе с половцами на рубеже XI–XII столетий, достаточно упомянуть о военных походах, совершенных им в неутихавшей войне с Диким полем.

Затем, в 1206 году, Чингиз-ханом была принята так называемая "Ясса" - свод законов, позволивший ему создать гигантскую империю на просторах Евразии. Проходя по различным странам, войско Чингиз-хана не меняло традиционного уклада жизни покоренных народов: на огромном пространстве были установлены новые организационно-управленческие нормы, которые, в некотором отношении, можно назвать предшественником евразийских идей.

Проходя по различным странам, войско Чингиз-хана не меняло традиционного уклада жизни покоренных народов: на огромном пространстве были установлены новые организационно-управленческие нормы, которые, в некотором отношении, можно назвать предшественником евразийских идей.

В историческом аспекте так же важна фигура великого князя Александра Невского, ставшего приемным сыном Батыя и выбравшего союз с Востоком: именно его потомки стали в будущем создателями и правителями Великого княжества Московского, а в дальнейшем - Московского царства и Российской империи. Потому, наверное, многие называемые сейчас евразийскими планы были реализованы в процессе ее строительства. 

Ведь после развала Золотой Орды Иван Грозный по сути своей во многом возродил империю Чингизидов, присоединив к своему государству территорию, Астраханского и Казанского ханств - присоединение Крымского ханства выпало осуществлять уже его потомкам…

Монах псковского Елизарова монастыря Филофей обратился к Василию III с важным посланием. Следуя тезису о богоустановленном единстве всего христианского мира, Филофей доказывал, что первым мировым центром был Рим старый, за ним Рим новый – Константинополь, а в последнее время на их месте стал третий Рим – Москва. "Два Рима падоша (пали), – утверждал Филофей, – а третий стоит, а четвертого не бывать". Не надо думать, что это какая-то гипербола или метафора.

Он говорит как о само собой разумеющемся факте: "и да весть твоя держава, благочестивый царю, яко вся царства пра-вославныя христианския веры снидошеся в твое едино царство: един ты во всей поднебесной христианам царь". Филофей ясно подчеркивает, что речь идет об объединении "всех христианских царств" под властью великого князя Василия. Причем Филофей говорит об этом как о чем-то свершившемся и естественном – об объединении всех христианских царств под властью Москвы.

Так возникла и разлетелась по свету формула "Москва – Третий Рим". Она упоминается, например, в изложении пасхалии, составленном митрополитом Зосимой в 1492 г.

И деяния Ивана Грозного говорили сами за себя - Русь во время его правления увеличилась в 22 раза и это нельзя назвать завоеваниями других народов, на этом я позже остановлю ваше внимание, интеграция евразийских народов осуществлялась не на эксплуатации, а на сохранении и защите этих народов от глобального уничтожения.И главный наш Карфагенско-финикийско-венецианский враг, захвативший наш древний город Лондон в 12 веке, разрушив ПРАВОСЛАВНУЮ АНГЛИЮ, присвоил себе подвиги легендарного славянского короля Артура.....И уже более 800 лет стремится захватить Русь или в крайнем случае ослабить её.
Так и произошло при Иване Грозном, которого отравил, подосланный Карфагенско-финикийско-венецианский лекарь и на Руси началась Смута, от которой избавились только в 1610 году под руговодством Минина и Пожарского.

И началось новое восстановление Империи.

Наши враги не дремали и организовывали всё новые и новые революции для ослабления в первую очередь Руси. Тот же Наполеон, который являлся союзником Александра I и у которого главным врагом была Британия напал на Русь. Но опять же русские дошли до Парижа и остались победителями.

Россия опять начинает развитие и как раз в это время Великий русский писатель, дипломат и геополитик Тютчев разрабатывает идею Евразийства - ПЯТОЙ ВСЕЛЕНСКОЙ ИМПЕРИИ. Этот проект был не новый для Руси-России, как я выше и писал, этот проект уже начинал воплощать Святослав.

Главным русским делом Тютчев считал хранение и передачу во времени и пространстве – вселенской монархии. “Вселенская монархия – это империя. Империя же существовала всегда. Она только переходила из рук в руки…

4 империи:

• Ассирия,
• Персия,
• Македония,
• Рим.

С Константина начинается 5-я империя, окончательная, империя христианская”. Тютчев дает православно-русскую интерпретацию к видению пророка Даниила : 

“Россия гораздо более православная, нежели славянская. И, как православная, она является залогохранительницей империи… Империя не умирает. Только в качестве императора Востока царь является императором России. Империя Востока: это Россия в окончательном виде”.

Федор Иванович Тютчев не только крупнейший русский поэт. Он по праву может считаться и значительным политическим мыслителем, классическим "русским империалистом".

Оценка Тютчевым политических событий, пророчества будущего России и Запада как двух отдельных организмов, существующих и живущих разной и порой внутренне противоположной жизнью, сохраняют свою актуальность и по сей день. Наследие Ф.И.Тютчева для определения геополитической позиции России является особенно ценным.

В своей дипломатической деятельности поэт активно служил интересам России, в то же самое время критикуя вредоносный для интересов страны курс министра иностранных дел К.В.Нессельроде. Кроме этого, он раскрывает вредную политику иезуитов и папства в судьбах народов Европы и мира. В своих депешах и записке царю, он призывает его к тому, чтобы внешняя политика страны соответствовала интересам России и успешно бы противостояла экспансии со стороны Запада (в том числе и Римской церкви).

В последние годы своей жизни действительный статский советник (генеральское звание) Ф.И.Тютчев напрямую влиял на внешнюю политику России через прямое взаимодействие с ним министра иностранных дел и канцлера Российской империи А.М.Горчакова.

Свои политические статьи и незавершенный трактат "Россия и Запад" (1848-49) Тютчев писал как до, так и после революций, всколыхнувших Европу - во Франции, Германии, Австро-Венгрии. В них он оценивает ситуацию, сложившуюся в Европе до и после отмеченных событий. Во-вторых, он вводит много новых терминов, обогативших позднее как русскую политическую мысль, так и западную. Среди них такие термины как "русофобия" и "панславизм". Ярко была выражена идея империи.

Наиболее важными вопросами, затронутыми Тютчевым в своих статьях стали проблемы "русофобии" и будущей "империи", до сих пор не утратившие актуальности. Прежде всего, нужно сказать о таком явлении в нашей жизни как "русофобия". Сама по себе эта проблема всегда волновала Россию на протяжении всей ее трагической истории. Но Тютчев впервые в своих статьях вводит в оборот этот термин.

Тютчев употребляет этот термин в связи с конкретной ситуацией - революционными событиями в Европе 1848-49 годов. И само это понятие возникло у Тютчева не случайно. В это время на Западе усилились настроения, направленные против имперской политики России и русских. Тютчев исследовал причины такого положения. Они виделись ему в стремлении европейских стран вытеснить Россию из Европы если не силой оружия, то презрением. Он долгое время работал дипломатом в Европе (Мюнхен, Турин), а позднее цензором Министерства иностранных дел (1844-67) и знал то, о чем говорил, не понаслышке.

В противовес русофобии Тютчев выдвинул идею панславизма. Неоднократно в публицистике и в стихах Тютчев излагал идею возвращения Константинополя, образования православной империи и соединения двух церквей - восточной и западной.

Тютчев сформулировал принцип России: «Царь является Государем России в качестве Государя Востока. Восточная империя: это Россия в окончательном виде».

«Устройство законной империи» - это «вселенская Монархия». «Вселенская Монархия - это Империя. А империя существовала вечно. Она только переходила из рук в руки».

В наиболее наглядной форме главная идея Ф.И. Тютчева о России как «вселенской Монархии» была представлена им в стихотворении «Русская география». В набросках же к трактату «Россия и Запад» Тютчев следующим образом формулирует идею «вселенской Монархии»:

«Запад, видящий до сих пор в России лишь материальное воплощение, материальную силу. Для него Россия - беспричинное действие. Иными словами, будучи идеалистами, они не признают идеи. И, однако, откуда у них берётся перед лицом этой голой материальной силы нечто среднее между уважением и страхом, чувство awe, которое возникает только по отношению к авторитету? Тут ещё присутствует инстинкт, более разумный, чем знание. Что же такое Россия? Что она являет собою? Две вещи: славянское племя и Православную империю. Племенной вопрос не более чем второстепенный, вернее, он не является основополагающим. Это составная часть. Основополагающий принцип - это Православное предание. Россия ещё более Православная, чем славянская. Она хранительница Православия в Империи. Что такое Империя? Учение об Империи. Империя не гибнет. Она передаётся. Реальность этой передачи. 4 прошлых Империи. 5-я последняя. Идея Империи была душой всей истории Запада. Карл Великий. Карл V. Людовик XIV. Наполеон. Революция убила её, и тогда началось разложение Запада. Однако Империя на Западе всегда была только захватчицей. Это добыча, которую Папы поделили с германскими кесарями (отсюда их распри). Законная империя ведёт свою преемственность от Константина. Царь является Государем России в качестве Государя Востока. Империя едина:Душа её - Православная Церковь, тело - славянское племя. Если бы Россия в конце концов не стала Империей, она бы не осуществила своего призвания.
Восточная Империя: это Россия в окончательном виде.
Знаменательно: личный враг Наполеона - Англия. И, однако, он разбился, столкнувшись с Россией. Оказывается, именно она была его подлинным неприятелем - битва между ними была битвой между законной Империей и коронованной Революцией.
Вселенская Монархия - это Империя. А Империя существовала вечно. Она только переходила из рук в руки.
Что есть история Запада, начавшаяся от Карла Великого и завершающаяся на наших глазах? Это история узурпированной Империи.
Папа, восстав против вселенской Церкви, узурпировал права Империи и поделил их, как добычу, с так называемым Западным Императором.
Отсюда вытекает всё, что обыкновенно происходит между сообщниками. Длительная схватка между схизматическим римским Папством и узурпированной Западной Империей, окончившаяся для одного Реформацией, то есть противоположностью Церкви, а для другой Революцией, то есть противоположностью Империи.
Коснёмся вселенской Монархии, другими словами, устройства законной Империи.
Наполеон ознаменовал последнюю отчаянную попытку Запада создать собственную Власть, она неминуемо потерпела крах.
Воистину, после 1815 года Западной Империи более не существует на Западе. Империя полностью оставила его и сосредоточилась там, где во все времена не прекращалась законная традиция Империи - 1848 год положил ей решительное начало. Ей всё же следует помочь себе самой в двух великих событиях, которые уже на пути к свершению.
В области светской: создание Греко-Славянской Империи. В области духовной - соединение двух Церквей.
Первое из этих событий началось в тот день, когда Австрия ради спасения видимости существования прибегла к поддержке России. Ибо Австрия, спасенная Россией, - это неизбежно Австрия, поглощённая Россией (рано или поздно).
А поглощение Австрии не просто необходимый придаток России как славянской Империи, это ещё подчинение этой Империи Германии и Италии, двух имперских держав.Другое событие, предваряющее соединение Церквей, это лишение Римского Папы светской власти».

Таким образом, Ф.И.Тютчев различает «Россию-1» в современных ему имперских границах, «Россию-2» с включением народов Европы, не принадлежащих Западу, на которые Россия должна распространить свое имя, и «Россию-3», объемлющую, за исключением Китая, весь евро-азиатский континент и, прежде всего, Средиземноморье с коренной Европой.

«Россия-2» предполагала контроль над раздробленной Германией и постоянное присутствие русских «на поле битвы Европейского Запада». Развертывание «панславистской» «России-2» в панконтинентальную «Россию-3», «Россию будущего» включало следующие промежуточные звенья. Сперва по славянскому следу поглощались онемеченные славянские земли Восточной Германии «до Эльбы» («Русская география») и Австрии, которую Тютчев полагал «подставным именем» славянской расы. Далее, «поглощение Австрии» трактовалось не только в смысле «необходимого для России как для славянской империи восполнения», но и в качестве подступа к подчинению Россией по австро-имперскому следу всей Германии и Италии, «двух земель Империи». В проект входила вслед за «возвращением» Константинополя также оккупация ближневосточных земель до Нила и Евфрата («Русская география»). И, наконец, важнейшей частью утверждения «вселенской Монархии» становилось подчинение папства, а через него установление контроля над большей частью западного человечества.

Тютчев предельно заостренно поставил вопрос о цивилизационном статусе восточноевропейских народов, обретающихся между Россией и романо-германским Западом. Он столкнулся с важнейшей на то время и сегодня проблемой наличия у цивилизаций, помимо опорных этногеографических ядер, также обширных периферий. Тютчев предсказывал народам восточной Европы либо объединение с Россией, либо объединение с Западной Европой в смысле этнической германизации. Первый вариант был опробован во второй половине XX века и был дискредитирован. В ближайшие годы, напротив, множество «переходных» народов будут стремиться напрямую вписаться в структуры коренного Запада, и отсюда станут проистекать главные напряжения и перипетии европейской политики. Мировая державность России, по Тютчеву, определяется способностью помыслить и создать центр мира как своё собственное российское действие. Реализация «всемирной судьбы России» (о которой пишет Ф.И.Тютчев в посвящённом К.В.Нессельроде стихотворении «Нет, карлик мой, трус беспримерный!..») состоит в правильном поиске исторической личностью России своего центра, правильной позиции для единственно правильного действия, точки единовременного приложения всех российских сил.

Именно этому центру, этой «точке» личности России посвящено и стихотворение «Да, вы сдержали ваше слово».
Выделение решающего центра, такой, по Ф.И.Тютчеву, «точки Архимеда» является абсолютно творческой задачей, и в разных исторических ситуациях эти центры будут, должны быть разными. Сегодня необходимо видеть единую работу тысячелетней России в истории, историческую личность России - и правильно выбрать мировой центр, ту точку приложения российских сил, которая способна восстановить страну как мировую державу. В этом, несомненно, нам могут помочь мысли и идеи «русского империалиста» Ф.И.Тютчева.

Пора в наше рассуждение ввести новое понятие, чрезвычайно важное для Тютчева, и это понятие — Империя. По Тютчеву, как полагал Г.В. Флоровский, «Империя есть тот исторический предел, к которому Россия стремится. И если его не достигнет, то и погиб-нет»². Эту мысль Флоровского подтверждает публикация двадцатилетней давности ранее не печатавшегося трактата Тютчева, в котором поэт утверждал: «Если бы Россия не пришла к Империи, то она зачахла бы»³. Европейскую историю Тютчев понимал как борьбу двух империй — Западной и Восточной, возникших в результате распада Римской под ударами варваров. Причём истинной наследницей Рима он считал Восточную империю. Империя для него — это торжество закона над произволом, в этом смысле кодекс Юстиниана обязан своим возникновением имперской политике. Тютчев писал: «Империя предполагает законность»⁴. Более того, только имперский принцип наднационального блага способен единить народы, в том числе и славянские. Национализм вызывал у него иронию.

¹ См. Вульф Л. Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения. М.: Новое лит. обозрение, 2003.
² Флоровский Г.В. Тютчев и Владимир Соловьёв (Главы из книги) // Флоровский Георгий. Из прошлого русской мысли. М.: Аграф, 1998. С. 350.
³ Тютчев Ф.И. Россия и Запад // Литературное наследство. Т. 97. Фёдор Иванович Тютчев. В 2 кн. Кн. 1. С. 223.
⁴ Там же. С. 220.

Вяземскому он писал в 1848 г., когда, собственно, и создавалась его историко-политическая концепция: «Ваша книга, князь, доставила мне истинное наслаждение, ибо действительно испытываешь наслаждение, читая европейскую книгу, написанную по-русски, книгу, к чтению которой приступаешь, не спускаясь, так сказать, с уровня Европы. А между тем именно потому, что она европейская, ваша книга — в высокой степени русская. Взятая ею точка зрения есть та колокольня, с которой открывается вид на город. Проходящий по улице не видит его. Для него город, как таковой, не существует. Вот чего не хотят понять эти господа, воображающие, что творят национальную литературу, утопая в мелочах»¹. Это ощущение глобальности, которое было присуще поэту, и поднимало его над дрязгами политики и литературы. Он не лез в литературные склоки, но так же не был востребован и политической чернью своего времени. Он был слишком надвременен даже в своей оценке конкретных политических событий. Поэтому, строго говоря, русское самодержавие не принимало его как следовало бы: он был слишком идеален в понимании задач русских царей. Как замечает исследовательница: «Отношение Тютчева к существующему строю не было борьбой с ним, это была борьба за него — за то, чтобы он стал таким, каким поэту мыслилось некое идеальное самодержавное государство»². Надо сказать, позиция Тютчева, по сути дела, подтверждала права русской империи на первенствующее положение в Восточной Европе. Но сила никогда не интересовалась правом, и в этом, быть может, её всегдашняя ошибка, которая становится явной, когда сила слабеет.

Поэт формулирует положения, к которым сегодня лишь приходят отечественные исследователи, скажем, идея translatio impe-rii. Вот что он писал: «Что же такое Империя? Учение об Империи. Империя не умирает. Она передаётся. Реальность этой передачи. 4 прошедших Империи. 5-я окончательная»³. Разумеется, окончательная империя — это Россия. Закончившая своё существование при Наполеоне в 1806 г. «Священная римская империя германской нации», продержавшая с 862 г., с Оттона I (поначалу — просто «Священная римская империя»: варвары простодушны), практически тысячу лет, казалась Тютчеву не подлинной, а потому и бесспорно обреченной на закат: «Чем была старая Германская империя во времена своего могущества? То была Империя с душой римской, но с телом славянским (завоеванным у Славян). То, что было в ней, т с, немецкого, не содержит материала необходимого для Империи. »⁴.
России, славянству отведена роль окончательного установления Империи, которая охватывала бы практически всю ойкумену:

¹ Тютчев Ф.И. Стихотворения. Письма. М.: Правда, 1987. С. 320. Курсив мой. — В.К.
² Твардовская В.А. Тютчев в общественной борьбе пореформенной России // Литературное наследство. Т. 97. Фёдор Иванович Тютчев. Кн. 1. С. 140.
³ Тютчев Ф.И. Россия и ЗапаД.С. 222.
⁴ Там же. С. 219.

Русская география
Москва и град Петров, и Константинов град —
Вот царства русского заветные столицы…
Но где предел ему? и где его границы…
На север, на восток, на юг и на закат?
Грядущим временам судьбы их обличат…
Семь внутренних морей и семь великих рек…
От Нила до Невы, от Эльбы до Китая,
От Волги по Евфрат, от Ганга до Дуная…
Вот царство русское… и не прейдёт вовек,Как то провидел Дух и Даниил предрёк.

Комментаторы полагают, что под «градом Петровым» Тютчев понимал Рим, но можно вообразить, что, принимая дело Петра Великого, он объединял в этих словах оба города — Рим и Петербург, который и самим Преобразователем был назван городом святого Петра с прямым указанием на Рим. Причём «царство русское», по его мысли, должно быть вечным. Он ссылается здесь на ветхозаветное пророчество (на книгу пророка Даниила) о том времени, когда «Бог Небесный воздвигнет царство, которое вовеки не разрушится, и царство это не будет передано другому народу; оно сокрушит и разрушит все царства, а само будет стоять вечно» (Дан 2, 44). Рисуя таким образом русскую географию, Тютчев по сути дела рисует всемирную монархию, мечта о которой одушевляла весьма многих европейских мыслителей, среди первых — Данте. Можно упрекать Тютчева, что он лелеял захватнические планы и пр. Но, надо сказать, это типичное имперское мироощущение, свойственное не одному Тютчеву, а весьма благородным его предшественникам. Скажем, Данте полагал, что имперское всевластие преодолевает самый страшный человеческий грех — алчность, именно потому, что он владеет миром: «Где нет предмета желаний, там невозможна алчность: ведь когда разрушены предметы страсти, там не может быть и самих страстей. Но монарх не имеет ничего, что он мог бы желать, ведь его юрисдикция ограничена лишь океаном, а этого не бывает с другими правителями, чья власть ограничена властью других, например, власть короля Кастилии — властью короля Арагона. Отсюда следует, что монарх может быть чистейшим носителем справедливости среди смертных»¹.

И Тютчев почти буквально следует пафосу дантовского трактата «Монархия».

¹ Данте Алигьери. Монархия // Данте Алигьери. Малые произведения. СПб.: Терра — Азбука, 1996. С. 360.

Он пишет: «Вселенская монархия — это Империя. Империя же существовала всегда. Она только переходила из рук в руки, — писал русский поэт, — 4 Империи: Ассирия, Персия, Македония, Рим. С Константина начинается 5-я Империя, окончательная, Империя христианская»¹. Надо учесть, однако, что христианство — понятие, относящееся ко всей Европе. Но так как на Западе ещё в XVI в. защищались диссертации на тему «Являются ли московиты христианами», то первое, с чем столкнулся русский поэт, — с необходимостью очень жёстко объяснить Западу права России на христианское и всякое иное наследие европейской культуры.
Тютчев писал: «В течение весьма долгого времени понятия Запада о России напоминали в некотором смысле отношения современников к Колумбу. Это было то же заблуждение, тот же оптический обман. Вам известно, что очень долго люди Старого Света, при всем их восхвалении бессмертного открытия, упорно отказывались верить в существование нового материка; они находили более естественным и основательным предполагать, что вновь открытые страны составляют лишь дополнение, продолжение того же полушария, которое им уже было известно. Такова же была судьба и тех понятий, которые составили себе о том другом новом свете — восточной Европе, где Россия во все времена служила душою и двигательною силою и была призвана придать ему своё имя (курсив мой. — В.К.), в награду исторического бытия, этим светом от неё уже полученного или ожидаемого»². Заметим, однако, что придать ему своё имя она смогла лишь с момента, когда Пётр создал мощную империю. И здесь мы сталкиваемся с одним историософским парадоксом, а не то и противоречием.

Тютчев полагал, что право на имперское развитие Россия получила как наследница Византии: «Законная Империя осталась привязанной к наследию Константина. — Показать и доказать историческую реальность всего этого»³. Но Пётр Первый, как известно, в момент вручения ему титула императора, заявил, что Византия является для Русской империи отрицательным примером как образование слабое и нежизнеспособное. Прав ли был император, созидатель Русской империи, или поэт, мечтавший об имперском и весьма длительном будущем России? Христианский пафос Петра, если не обращать внимания на оголтелых его хулителей, общеизвестен. Но воспитательную роль христианства Пётр увидел в протестантской Европе и совсем не видел в России, которая всего лишь гордилась своим следованием византийскому православию, совершенно не понимая глубины и экзегетических тонкостей византийского богословия, тем более, что — в отличие от византийского духовенства, со школьных лет знавшего Гомера и античную классику — русский православный клир не мог похвалиться высокой образованностью (знания Античности у него не было и в помине).

¹ Тютчев Ф.И. Россия и ЗапаД.С. 224.
² Тютчев Ф.И. Россия и Германия. С. 285.
³ Тютчев Ф.И. Россия и ЗапаД.С. 222.

Почему же Тютчев, тоже в известном смысле прошедший, как и Пётр, школу протестантизма (за долгие годы жизни в Германии: «Я лютеран люблю богослуженье, / Обряд их строгий, важный и простой…») повёл родословную Русской империи от Константинополя?…
Конечно, немалую роль сыграло то обстоятельство, что Византийская империя в течение нескольких столетий после падения Рима являлась в глазах всей окрестной ойкумены воплощением Римской империи (византийцы так и называли себя — «ромеи»). Запад лишь мечтал об империи, в Константинополе она была реальностью. А уж влияние дантовой «Божественной комедии» на великого русского поэта тем более не можем мы миновать. В шестой песне «Рая» устами византийского императора Юстиниана Данте говорит о переходе имперской власти из Рима в Константинополь:

Был кесарь я, теперь — Юстиниан;Я, Первою Любовью вдохновленный,В законах всякий устранил изьян.

Кодекс Юстиниана использовал Наполеон для создания своего гражданского кодекса. Об этом помнили современники первой половины XIX в. Но у Петра была более сложная задача, чем у его потомков. И он пытался её решить. Можно предположить, что Пётр возвращал Россию в Европу, старательно закрывая глаза на различие конфессий. Константинополь воспринимался первым русским императором как нечто ксенофобское, мелкое: таковы были поздние византийцы. Их восприятие невольно распространялось и на раннюю империю ромеев. Место в Европе было императором сызнова отвоевано, хотя в плане культурном и духовном Запад долго ещё (до Толстого и Достоевского) не желал признавать Россию себе равной: она всего лишь ученица. Но не забудем: Рим учился у покорённой Греции, Западная Европа у разрушенного, политически погибшего Рима, которые никак не могли поставить оценку своим ученикам за плохую или хорошую учебу. Россия же училась у энергичной, полной сил Европы, которая к тому же объявляла себя наследницей римского пути. Задача Тютчева, европейца по всему своему нутру и воспитанию, была простой: доказать духовное и культурное равноправие России и Запада. Здесь был и личный момент, бесспорно. Ему хорошо было жить в Европе, но он никогда не мог почувствовать там себя своим, все время чувствовал некую преграду, которая не допускала его как русского до полного равноправия. Первая его жена очень чутко поняла это. В письме к матери поэта она именно об этом твердит: «Вывезти его отсюда волею или неволею, — это спасти его жизнь. Я, связанная с этой страной столькими узами дружбы, я принуждена сказать, что пребывание здесь для него невыносимо; судите, что же это для него, не имеющего здесь почвы в настоящем и ничего в будущем»¹. Поэтому мечтал он обратить своеобразие и известную отсталость России, из-за которой и ему было отказано в европейском равенстве, в очевидное преимущество. Нечто подобное в своё время несомненно пережили и Чаадаев, и Хомяков, и Герцен, и Достоевский.

Поскольку, по всеобщему наблюдению, Тютчев был довольно равнодушен к религии, воспринимая её лишь как существенную историко-культурную характеристику², в первую половину своего творчества с очевидностью испытывая близость к античной культуре, к даже ещё досократической Греции, а во вторую — явно окрашивая свои стихи в православно-христанские тона, то его ориентация на Константинополь имела, как мне кажется, вполне философско-политический, а не религиозный смысл. Конечно, надо думать, что философский скальпель немецких протестантских мыслителей, обращенный на религиозные вопросы, способствовал развитию известной религиозной отстраненности, умственному, а не душевному подходу к вопросам веры у русского ученика (в данном случае — Тютчева), когда, по злому наблюдению Достоевского, даже положительные его герои (вроде Шатова из «Бесов») верили в Россию, в её православие, в то, что пришествие Христа совершится в России (как у Тютчева: «Всю тебя, земля родная, / В рабском виде Царь Небесный / Исходил, благословляя»), но в Бога они не верили. «Я… я буду веровать в Бога», — лепечет Шатов.
Что же давало обращение к Константинополю? Прежде всего указание на то, что возможен вариант другой Европы, не менее, если не более значимой. История подбрасывала важные для этого идеологического построения факты:

То, что обещано судьбамиУж в колыбели было ей,
Что ей завещано веками
И верой всех её царей, —
То, что Олеговы дружины
Ходили добывать мечом,
То, что орёл Екатерины
Уж прикрывал своим крылом, —
Венца и скиптра Византии
Вам не удастся нас лишить!
Всемирную судьбу России —
Нет, вам её не запрудить!…
Май 1850

¹ Тютчев Ф.И. Стихотворения. Письма. Воспоминания современников. С. 341.
² В 1974 г. князь И.С. Гагарин писал: «В религиозном отношении он вовсе не был христианином. Католичество и протестантство были в его глазах историческими фактами, достойными внимания философа и государственного деятеля, но ни в католичестве, ни в протестантстве, равно как и в восточном православии, он не усматривал факта сверхъестественного и божественного. Его религией была религия Горация, и я был бы чрезвычайно удивлен, если бы мне сказали тогда, что он станет когда-нибудь ревнителем восточной церкви и пламенным патриотом и что он будет в петербургских салонах играть роль какого-нибудь православного графа де Местра» (Там же. С. 336).

Здесь опять некое историософское противоречие. Русь поначалу воюет за Константинополь, после захвата его турками оказывает константинопольской церкви политическое покровительство, над греками на Руси всегда посмеивались, но существенно, что Константинополь прямая линия от Рима. Но противоречие объяснимое. Заявить, что мы наследники Константина, значило заявить, что Россия прямая наследница Римской империи. В каком-то смысле связь более важная, ибо замешана на идее христианской империи, в то время как на Западе Империя пала, поднимавшиеся же германские империи не имели римско-византийской легитимности. 

Тютчев писал: 

«Что такое Восточная империя? Это законная и прямая наследница высшей власти Цезарей. Это полная и всецелая верховная власть, не исходящая, не проистекающая, в отличие от власти западных монархов, из какой бы то ни было внешней силы, но несущая основания своего владычества в себе самой, притом упорядочиваемая, сдерживаемая и освящаемая Христианством»¹.

Тютчев здесь в сущности оживлял старое самопонимание Руси.

Весьма известна идея старца Филофея о Москве как третьем Риме, как центре и хранителе всего христианского мира, актуализированная в XIX веке, но интересно, что идея эта родилась в Пскове, на северной земле, откуда, собственно, пошло русское государство. В городе, который резонно полагал себя отцом русских городов, городе с иной, немосковской политической структурой, в республиканском Великом Новгороде тоже прозвучала аналогичная идея. Здесь, правда, не Москва, а вся русская земля называется третьим Римом. Это говорит о серьёзных сдвигах в восприятии русскими людьми геополитической картины мира того времени, которая не вызывала радужных настроений. Более того, она требовала стоического принятия на себя ответственности за весь христианский мир и была очень далека от националистического самовозвеличения:  

«Ибо древний Рим отпал от христианской веры по гордости и своевольству, в новом же Риме — в Константинополе, притеснением мусульманским христианская вера погибнет также. И только в третьем Риме, то есть на Русской земле, благодать святого духа воссияет. Так знай же, Филофей (константинопольский патриарх. — В.К.; любопытно совпадение с именем старца Елиазарьевского монастыря — В.К.), что все христианские царства придут к своему концу и сойдутся в едином царстве русском на благо всего православия»¹.

¹ Тютчев Ф.И. Докладная записка Николаю I. 1845 г. // Новое лит. обозрение. 1992. № 1. С. 104.

Поскольку носитель православия — это прежде всего Россия как самостоятельная и могучая политическая единица, другие же православные страны лишь примыкают к ней, то, с точки зрения Тютчева, было бы резонно рассматривать Россию не просто как центр восточной Европы, но как собственно восточную Европу. Католические же страны закономерно тяготеют к Западу.

В России все же еще в значительной степени вес имели православные ценности, хотя и после раскола 17 века православие утратило свою доминирующую силу в обществе. Постепенно они уступали место модернизационным порывам элиты, власти, начиная с Петра – что выразилось наиболее вопиющим образом в позднеромановский период, когда элита вообще перестала говорить на русском языке и понимать русское большинство. Элита тогда представляла собой некий чужеродный элемент, но, тем не менее, имперская составляющая была бесспорной, и эта же имперская база легла в итоге в основу дальнейшей судьбы России, переварившей, взявшей с Запада чужеродные, ультрамарксистские модели в национальном ключе, что и вылилось в национал-большевистскую красную революцию.

Согласно известному историко-географическому расчету, земли Московского царства и Российской империи со времени Ивана Грозного до конца 19 века, т.е. на протяжении трех столетий, непрерывно росли со средней скоростью 1 кв. км в день. Русские землепроходцы уже к середине 17 века вышли к Тихому океану, осваивали Америку. Русские колонии были даже в Калифорнии.

Реализации глобальной геополитической концепции ВОЛОЦКОГО - ФИЛОФЕЯ "МОСКВА - ТРЕТИЙ РИМ", приводила и к резкому росту численности населения. В 148О году Европейская Россия имела население в два миллиона человек (в девять раз меньше населения тогдашней Франции). В 1648 году, когда русские открыли водный путь из Северного Ледовитого океана в Тихий, до предела раздвинув восточные границы России, ее население насчитывало уже 12 млн. человек.

В 188О году число подданных Российской империи превысило 84 миллиона, в два с половиной раза превзойдя ту же Францию. Накануне первой мировой войны Россия имела 19О млн., и не будь социальных катастроф, непрестанно сотрясавших ее в последующие десятилетия, уже к 195О г, по подсчетам Д.Менделеева, население России превысило бы триста миллионов.

В мае 1913 года французский экономический обозреватель Эдмон Тэри получил от французского правительства задание изучить результаты русских реформ и состояние железных дорог в России. Его работа РОССИЯ В 1914 ГОДУ никогда у нас не издавалась, ибо ее выводы, бесспорно, свидетельствуют, что перед революцией Россия была сильной, здоровой державой, стремительно рвущейся вперед

Тэри пишет:

"Возрастание государственной мощи создается тремя факторам экономического порядка: 1) приростом коренного населения, 2) увеличением промышленной и сельскохозяйственной продукции, 3) средствами, которые государство может вложить в народное образование и национальную оборону".
И далее он приводит эти факторы.

Население России с 1902 по 1914 год выросло на 31,7 миллиона человек (22, 7%). Этот прирост тем более примечателен, что в течение предшествующего десятилетия, 1892-1902, он едва достигал 18600000 человек, то есть 15,4%.

Производство зерновых выросло на 22,5%, картофеля на 31,:%, свеклы на 42%, каменного угля на 79,3%, готовой стали - на 53,1%.
Главный вывод отчета: "Если у больших европейских народов дела пойдут таким же образом между 1912 и 1950 годам, как они шли между 1900 и 912 годами, то к середине настоящего столетия Россия будет доминировать в Европе как в политическом, так и в экономическом и финансовом отношении".

Прогноз французского экономиста численности населения к 1948 году (млн. человек):

• Россия -343,9
• Германия -104,6
• Австро-Венгрия - 81,9
• Англия -61,9
• Италия -45,3
• Франция- 42,3
• Европейские страны, вместе взятые, - 336,0.

Судите сами, насколько сбылся прогноз.

См.: Рыбас С.Ю. избранное в двух томах. Т.1. "Столыпин", "Генерал Кутепов", "Генерал Самсонов": Жизнь и смерть. - М., 1998, с.107-108.

Как известно, сейчас в России проживает около 145 млн. человек, а 55 лет назад могло быть в 2,5 раза больше (причем как по расчетам и Д.Менделеева, и Э.Тэри). Вот какова цена социальных потрясений, в которых ввергли Россию-Русь в 20 веке.

В 19 веке в России появилась геополитическая концепция ПАНСЛАВИЗМА. Ее автор - Николай Яковлевич Данилевский (1822 -1885).

Основная идея - идея славянского единства, на основе независимости и самобытности. Данилевский считал, что в мире должна появиться Всеславянская федерация с центром в Константинополе.

Гениальный труд Н.Данилевского "Россия и Европа. Взгляд на культурные и политические отношения Славянского мира к Германо-Романскому" (1869) заложил основы цивилизационного подхода в науке. Суть открытия Н.Данилевского в том, что единой человеческой цивилизации не существует, что в зависимости от условий развития на различных территориях (акваториях) складываются обособленные культурно-исторические типы (то, что Тойнби назвал позднее цивилизациями). Данилевский убедительно показал, что эти культурно-исторические типы принципиально не смешиваются и изменяются только в исторических масштабах, основываясь на этнических качествах, выработанных ландшафтом и историческим развитием (то, что позднее К.Юнг именовал "архетипом").

По Н.Я Данилевскому эти культурно-исторические типы следующие: 1). Египетский, 2). Китайский, 3).Ассиро-вавилоно-финикийский, 4).Индийский, 5). Иранский, 6). Еврейский, 7).Греческий, 8). Римский, 9). Ново-семитический или аравийский, 10). Германо-романский или европейский.

Константин Николаевич Леонтьев (1831 -1891), великий русский философ, пришел к выводу о том, что Россия в своих попытках развития не должна стремится к единению только со славянством.

Он активно проповедовал в качестве организующего принципа государственной и общественной жизни ВИЗАНТИЗМ - твердую монархическую власть, строгую церковность, сохранение крестьянской общины и жестокое сословно-иерархическое деление общества. К.Леонтьев считал, что русская государственность основана на византийском наследии.

В российской эмиграции 20-30 г.г. 20 века появилось новое геополитическое течение - ЕВРАЗИЙСТВО.

Впервые оно заявило о себе выходом сборника ИСХОД К ВОСТОКУ (София, 1921 год). Его авторами и инициаторами были П.Н.Савицкий, Н.С.Трубецкой, Г.В.Флоровский, П.П.Сувчинский. В разработке идеологии ЕВРАЗИЙСТВА активно участвовали также Н.Н.Алексеев, Г.В.Вернадский, Л.П.Карсавин. В трактовке идеологов ЕВРАЗИЙСТВА Россия-Русь - особая страна, органически соединяющая в себе элементы Востока и Запада, срединный материк между Европой и Азией (Евразия) и особый тип культуры.

Культура России не есть ни культура европейская, ни одна из азиатских, ни сумма или механическое сочетание из элементов той и другой.

Из декларации евразийцев - 1926 год

Евразийцы утверждали, что большевики, вопреки своим политическим целям, вывели страну на самостоятельные духовные пути, которые вскоре будут осознаны народом. В конце 20-х годов произошел раскол движения, а с середины 30-х годов оно прекратило свое существование. В современный период, с момента распада СССР, идеи ЕВРАЗИЙСТВА активно участвуют в российском политическом процессе.

В СССР формально геополитикой не занимались. Но на самом деле, с первых дней большевистского правления шла ожесточенная борьба двух геополитических направлений:

СТАЛИНСКОГО И ЛЕНИНСКО-ТРОЦКИСТКОГО.

В результате длительного политического противоборства победило СТАЛИНСКОЕ геополитическое направление.

Основным противником И.Сталина был Л.Троцкий.

В.Ленин и Л.Троцкий рассматривали Октябрьский переворот 1917 года как начало первого этапа мировой революции.

Ленин и Троцкий отстаивали идею разжигания мировой революции, в ходе которой предполагалось принести русский народ в жертву, ради реализации этой первой идеи мировой глобализации под знаменем социализма.

В одном из своих выступлений в 1919 году, В.И.Ленин говорил: "Пусть 90 процентов русского народа погибнет, лишь бы 10 процентов дожило до победы мировой революции". По инициативе В.Ленина (Ульянова) и Л.Троцкого (Бронштейна) в 1919 году создается 3 (Коммунистический) Интернационал.

Даже последний публичный доклад В.Ленина на 4 конгрессе Коминтерна (ноябрь 1922 год) был озаглавлен: "Пять лет российской революции и перспективы мировой революции".

В основе ленинско-троцкистской идеи мировой революции был принцип ПРОЛЕТАРСКОГО ИНТЕРНАЦИОНАЛИЗМА. А этот марксистский принцип противоречит доктрине России "Москва - Третий Рим".

Почему именно Сталин победил во внутрипартийной борьбе за власть в России? Ответ на этот вопрос дает американский политолог Роберт Такер в своей книге (См. Такер Р. Сталин: Путь к власти. 1979-1929. История и личность. М. - 1991. - с.353).

"И он победил в борьбе за главенствующую роль в партии не потому, что был посредственностью, а благодаря способности расчетливо вести политическую борьбу, а также потому, что стал для большевиков тем лидером, которого очень многие из них были готовы поддержать". На наш взгляд он победил потому, что учитывал геополитическую доктрину России "Москва - Третий Рим", которая базируется на мощных глубинных пластах коллективного сознания народа.

Но сегодня всем уже ясно, что величайшим геополитиком 20 века являлся И.Сталин.

Сталин развивал некую синтезированную историческую русскую геополитическую идею (И.Волоцкого и Филофея + Н.Данилевского + К.Леонтьева).

Он после 1934 года начал процесс воссоздания идеи "МОСКВА - ТРЕТИЙ РИМ" в новых исторических условиях.

3 июля 1941 года данная идея стала ДОМИНИРУЮЩЕЙ геополитической идеей СССР-Руси и заменила ленинско-троцкистскую идею мировой революции.

Именно идея "МОСКВА - ТРЕТИЙ РИМ" привела СССР-Русь к ВЕЛИКОЙ ПОБЕДЕ НАД ФАШИЗМОМ в мае 1945 года!!!

Поэтому вполне закономерно, что с именем СТАЛИНА связано послевоенное устройство Европы и мира, вплоть до развала СССР.

Отметим возможно известное положение, что к началу 5О-х годов 20 века практически сформировалась биполярная модель мира, в которой отношения между государствами определялись уже не личными отношениями их лидеров, а действиями геополитических факторов, национально-государственными интересами и балансом сил.

Глобализация международных отношений, интеграция экономической деятельности государств привели к формированию двух главных мировых центров силы - СССР и США, ТРЕТЬЕГО РИМА и НОВОГО КАРФАГЕНА, олицетворяющих многотысячелетнюю борьбу "континента" и "океана". Напомним также, что между РИМОМ и КАРФАГЕНОМ было три продолжительных войны:

1. 264 - 241 г.г. до н.э.2. 218 - 201 г.г. до н.э.3. 149 -146 г.г. до н.э.

Таким образом, только военное противостояние Первого РИМА и Первого КАРФАГЕНА продолжалось на протяжении 118 лет.

После этого КАРФАГЕН БЫЛ ОКОНЧАТЕЛЬНО РАЗРУШЕН. Город семитов-финикийцев перестал существовать навсегда...

С геополитической точки зрения важно подчеркнуть, что Россия многие столетия собирала свои территории в единое целое, но делала она это не ради мирового господства. Происходил колоссальный синтез культур и цивилизаций в рамках единого евразийского централизованного государства.

Веками формировался колоссальный информационно-психологический потенциал нации. Этот потенциал основывался на способности евразийской славяно-тюркской цивилизации (в союзе с другими коренными этносами Евразии - финно-угорским и т.д.) воспринимать и синтезировать мощные информационно-психологические потоки.

На наш взгляд, именно этот славяно-тюркский информационно-психологический потенциал являлся базисом мощной и великой особой цивилизации СИНТЕЗА, ЦИВИЛИЗАЦИИ РУСИ- РОССИИ.

Сегодня Россия вновь встала на свой исконно исторический путь создания евразийской империи - ПЯТОЙ ВСЕЛЕНСКОЙ ИМПЕРИИ.

Именно так. Сегодня мы взяли курс на евразийскую интеграцию.

Стоит ли это бояться? Нет, не стоит. Совершенно не стоит.

Коварная пятая колонна, в лице нацдемов, либерастов и прочих "европожуев", занимается откровенной подменой смыслов, когда в чисто географический термин "Евразия" вкладывает абсолютно для него излишние культурно-ментальные и этнические аспекты. Но это очевидно не так. Это абсолютная ложь.

Евразийский формат Русской Империи - это исключительно ее географическая характеристика.

Географическая и, соответственно, отчасти этнографическая, поскольку, в отличие от благородных европейцев, мы не уничтожаем аборигенов на присоединенных землях, а включаем их в орбиту своего государственного строительства.

Русские, безусловно, относятся к большой европейской культурной семье. У нас общие культурные корни не с албанцами, не с азербайджанцами, не с якутами и не с киргизами, а с белыми христианскими европейскими народами. Но мы никогда не плелись и не собираемся плестись в фарватере западноевропейской политической и культурной традиции.
Русские испокон веков были совершенно самостоятельной ветвью общеевропейского древа.

Евразийский (азиатский) вектор нашего территориального расширения был определен объективными историческими условиями.
Отвергнув в XIII веке немецко-католическую колонизацию, мы тем самым закрыли для себя дверь в Европу и с того момента могли лишь прорубать туда окно. Прорубать долго и через кровавые изнурительные войны. Но даже прорубив его, даже оказывая самым разнообразным европейским союзникам множество услуг и частенько выручая их кровью наших солдат, мы все равно оставались чужаками для этих ханжей и лицемеров, которые и друг дружку то постоянно от души ненавидели, но как только дело доходило до отношения к России, тут же обнаруживали почву для сердечного согласия в своем к нам презрении.
"Дикари и варвары" - подняться в горделивом европейском взоре выше этих титулов нам не удосуживалось.

Хорошо это или плохо?

Скорее всего это и не хорошо и не плохо. Это просто историческая данность. Такая же как Волга, впадающая в Каспийское, а не в Черное море. Конечно, жалких людишек, навроде Широпаева или Крылова, сей факт бесконечно удручает и своими коленопреклоненными молитвами перед иконой либерально-буржуазного европейского счастья они хотели бы изменить естественный исторический вектор нашего развития. Однако, критика нац-демовщины в мои планы сейчас не входит.
Я всего лишь хочу вкратце объяснить, что это такое - Русский евразийский проект, реализуемый сегодня Владимиром Путиным.

1. Наше государственное движение в Азию - объективное условие.

Запад был для нас закрыт сформировавшейся там цивилизацией. Более того, Запад и не хотел нас видеть в числе равных и полноценных союзников. Никогда. Запад всегда рассматривал Россию исключительно как объект своей геополитической экспансии и как потенциального врага, которому стоит перекрыть все возможности для роста и развития.

2. Евразийство не есть изменение нашего культурного кода.

Евразийство есть исключительно географическое направление русского имперского строительства, которое никоим образом не мешает нам оставаться православными христианами, подарившими миру гениев в рамках сугубо европейской христианской культуры и науки: Достоевского, Пушкина, Толстого, Чехова, Глинки, Чайковского, Римского-Корсакова, Рахманинова, Шостаковича, Репина, Васнецова, Айвазовского, Верещагина, Брюллова, Станиславского, Шаляпина, Менделеева, Ломоносова, Сеченова, Пирогова, Сикорского, Циолковского, Попова, Павлова...

Это что, всё "азиаты"? Порождения "ордынского" духа? Нет? А раз нет, в таком случае умолкли, господа чаадаевы, и следите за дальнейшим ходом русской имперской мысли.

3. Евразийство не есть эксплуатация русского народа и его государственных талантов, ради благополучия и процветания неких условных "азиатов".

Что за вздор?

Никого кормить за счет русского населения мы не собираемся, как и не делали этого раньше. Развитие присоединенных к исторической России "азиатских" территорий - это не дань казахам или ингушам, точно так же как строительство БАМа и Красноярской ГЭС не было данью русских присоединенным народам Сибири. Это всего лишь освоение наших собственных земель и приобщение проживающих там народов к расширяющемуся Русскому миру.

Да, мы не продавали туземцам одеяла, зараженные чумой. Вместо этого мы строили в их землях дороги и фабрики. Стоит ли в этом усматривать элемент дани? Болезненный ум "европейца" несомненно придет именно к этому выводу. Однако, ум государственный со всей очевидностью согласится с тем, что:

• наше доминирование в Азии есть залог нашей геополитической безопасности (обсуждать этот очевидный факт не вижу никакого смысла.
• обеспечить его можно было только двумя путями - либо геноцидом местного населения (евроатлантический вариант), либо развитием данных территорий. Русские в силу своей культуры и ментальности всегда выбирали второй подход. Ну что ж, кому такой выбор не по душе - можете бросать в нас камни.

4. Русский народ - государствообразующий народ Империи.

Он не несет никаких повинностей в связи с этим статусом. Он просто является той скрепой, благодаря которой 1/7 территории суши, является единой державой, на которую всю нашу историю разевают роток многочисленные противники и недоброжелатели России.
Тот факт, что, например, сегодня в исконных русских землях много гастарбайтеров и нелегалов из Средней Азии и процветает этническая преступность вовсе не является обязательным следствием евразийской интеграции. В 1905 году и в 1985 году никаких нелегалов и несметных азиатских орд в Москве не было. Как не было и кавказцев, демонстративно танцующих лезгинку на центральных площадях наших городов.

То, что мы имеем сегодня - есть лишь результат глубокого национального кризиса у русского племени, проявляющегося в нашей собственной немощи, а равно в антинациональном характере управленческого аппарата. Но это никак не повод менять сам вектор нашего государственного строительства. Ибо дело очевидно не в нем, а само такое изменение очевидно приведет к будущему стратегическому поражению в разворачивающейся Третьей Мировой Войне.

В связи с этим ответственно заявляю.

• Мы строим русское государство для русских и в том числе для всех тех племен и народов, которые волею судеб попали в орбиту нашей Империи.
• И наша задача вовлечь эти народы в соработничество с нами, в деятельное участие в строительстве нашей общей Державы при полном соблюдении национальных интересов, как собственного русского племени, так и всех тех этносов, которые примут наше приглашение и станут настоящими патриотами нашего общего дома.

Как это сделать наиболее эффективно - и есть задача сегодняшнего дня!

А засим свое объяснение я заканчиваю.

Да, чуть не забыл.

Это будет Православная Империя. ...но это не значит, что другие конфессии отвергаются.

Теперь точно всё.

Источник

Спасибо за наводку:

nnils