Иван Баграмян - маршал парадоксов

Через 19 дней с начала войны - 9 июля 1941 года - немцы подошли к Киеву. Стены матери городов русских для врага оказались крепки. Но стояние над днепровскими холмами обернулось первой масштабной катастрофой : 17 сентября вокруг основных частей Красной армии сомкнулось кольцо окружения, из которого вышла только одна группировка - под командованием Ивана Баграмяна.

АНГЕЛ-ХРАНИТЕЛЬ ЖУКОВ

Вместе с будущим маршалом из адского котла вырвалось 20 тысяч человек. Но 617 тысяч солдат и офицеров так в нем и сгорели, среди них - командующий фронтом Михаил Кирпонос.
Хотя замысел был совсем другой. Заместителю начальника оперативного отдела штаба Юго-Западного фронта Баграмяну поручили отвлекающий маневр: пока он его совершает, основные силы во главе с Кирпоносом выходят из окружения. То есть предстояло вызвать огонь на себя, принять главный удар. Возможно, ценой собственной жизни. Но случился парадокс...



- Они из самого опасного направления вышли, а Кирпонос нет, - резюмирует внук Баграмяна - Иван Сергеевич.

Мы сидим в его доме, где по сей день бережно хранят память об Иване Христофоровиче. Письма, китель, шашки, шахматы, нарды деда. Даже бутылка коньяка, подаренная Жуковым деду на 70-летие, по-прежнему не почата.
Баграмян с Жуковым подружился в середине 20-х годов, когда оба были слушателями кавалерийских курсов в Ленинграде. После того как Георгий Константинович попал в опалу, Иван Христофорович общаться с ним не перестал. Смерть Жукова застала его в ГДР, где Баграмян, находясь в командировке, неожиданно слег в госпиталь с воспалением легких. Не долечившись, полетел на похороны - в результате получил осложнение и пролечился еще два месяца. Баграмян многим был Жукову обязан. Нет, не теплым местечком или званием. Жизнью, судьбой. Это Жуков поспособствовал тому, чтобы Иван сменил рутинную преподавательскую работу в Академии Генштаба и вернулся в строй. А в разгар сталинских чисток Баграмян едва не попал в жернова лагерей и репрессий.

В 1939 году его младший брат Алексей объявлен врагом народа. Иван Христофорович заступается и, что вполне закономерно, вылетает из армии. Без погон, без выходного пособия, без перспектив на нормальную работу, по сути, без средств к существованию. Полгода отчаяния, и он совершает по тем временам, казалось бы, безумный шаг - в звании разжалованного полковника надевает военную форму, берет в руки саблю и вместе с таким же сослуживцем направляется на Красную площадь. Вдвоем садятся у Спасских ворот и добиваются-таки встречи с Ворошиловым. Сам ли Ворошилов принял решение или с позволения хозяина Кремля, но особенным приказом Баграмяна возвращают в армию, правда, на преподавательскую должность...

Однако накануне войны Жуков определяет Баграмяна в штаб Киевского округа. Что это? Один из парадоксов, коих в его жизни будет множество? Или обычный дружеский жест? Но тогда, в роковые 30-е, даже самым одержимым и талантливым военачальникам Жуков не помог, что уж говорить о строптивом полковнике. Видимо, было нечто, что выше любой земной воли, что уберегло его от пули - чужой или своей.

Судите сами. 1942 год. Харьковская наступательная операция советских войск. По мнению большинства современных историков, изначально обреченная. Очередная катастрофа. Части Юго-Западного фронта окружены и разбиты. Безвозвратные потери с нашей стороны - около 200 тыс. человек, со стороны гитлеровцев - 20 тысяч. Расклад понятен, да? Противнику открыт путь к Сталинграду, на Кавказ. Командующий фронтом - Семен Тимошенко, член Военного совета фронта - Никита Хрущев. Не снимая ответственности с обоих, Сталин вдруг возлагает всю вину на Баграмяна - начальника штаба фронта. Из письма Иосифа Сталина командованию Юго-Западного фронта: “В течение... трех недель Юго-Западный фронт благодаря своему легкомыслию не только проиграл наполовину выигранную Харьковскую операцию, но успел еще отдать противнику 18-20 дивизий”.

Такое резюме в условиях военного времени - это трибунал с последующим расстрелом. Прецеденты были. Баграмяна вызывают в ставку Верховного главнокомандующего. Предварительно он пишет родным прощальное письмо. Но тут снова вступается Жуков: мол, в поражении отчасти виноваты и ставка, и Генеральный штаб, к тому же в частях катастрофически не хватает опытных и талантливых военачальников.
Баграмяна разжаловали в начальники штаба армии, после чего назначили командующим 16-й армией. Тем и ограничились.

«ЦАРИЦА» ТАМАРА

Но надо знать Баграмяна... 1943 год. Курская битва, штурм Орла. Генерал Баграмян предлагает совершить основной бросок силами его армии - войти клином между немецкими дивизиями и расколоть их. 

Командование - против. Накануне решающих баталий Сталин собирает в Кремле совещание, выслушивает точки зрения и предложения. Заканчивая, сворачивает карты и напоследок задает вопрос: “Может быть, кто-нибудь еще что-нибудь скажет и дополнит?”
- Тогда дедушка и высказал свое мнение, - продолжает рассказ Иван Сергеевич. - Сталин задумался, заметил, что предложение дельное, обратно развернул карты. В конце концов предложение утвердил. 

В результате армия одним броском вырвалась вперед на 55 километров. Орел освободили. За Курскую же битву Иван Христофорович получил звание генерал-полковника и должность командующего 1-м Прибалтийским фронтом, с которым освободил Белоруссию, Прибалтику, Ригу и взял Кенигсберг. Слава освободителя держалась за ним долгие годы. Когда после войны Баграмяна пригласили во Францию принять участие в телевизионной дискуссии о Курской битве, она совпала с забастовкой телевизионщиков. Однако на время съемок именно этой программы французы из уважения к герою свою акцию прервали и продолжили только после того, как запись передачи состоялась.

В 1945 году на приеме по случаю Победы в Кремле Сталин подошел к Баграмяну и Еременко, произнес тост и сказал: “Все - маршалы. И только двое - Баграмян и Еременко - генералы армии”. Иван Христофорович возьми да ответь: “Наше дело было воевать, а ваше - оценивать, товарищ Сталин”.  Когда понял, что сказал, было уже поздно. За такие намеки и победителей загоняли за Можай. Но и на этот раз обошлось. Парадокс...

Не менее парадоксальна и личная жизнь полководца. По воспоминаниям близких и сослуживцев, Баграмян был едва ли не единственным генералом, не имевшим так называемой фронтовой жены. Потому что была своя. Законная. Любимая. Царица. Тамара.
Чуть ли не каждый день писал он ей с фронта, а она при первой возможности ехала к нему на передовую. Познакомились они в Армении в годы Гражданской войны. 20-летний Ованес (по-русски Иван) влюбился с первого взгляда, но девушка была помолвлена. Любила другого? Нет, просто из чувства долга должна была вый­ти за того, кто спас ее семью от расправы. Однако брак Тамары оказался недолгим - первого супруга убили, когда она ждала ребенка. Узнав об этом, Баграмян вернулся обратно и предложил молодой вдове руку и сердце. В то время более чем мужественный поступок - горцы иногда слишком щепетильны по отношению к вдовам. Она согласилась. Рожденного вскоре мальчика новый муж принял и всегда считал своим родным сыном. А через некоторое время в их семье родилась и дочь.

После войны Иван Христофорович командовал Прибалтийским округом, стал заместителем министра обороны СССР, звание маршала получил только в 1955 году.

Его дом всегда был полон кавказского радушия. На столе гостей дожидалась толма из айвы, бозбаш и, конечно, шашлык, лично приготовленный Иваном Христофоровичем - сам шел на рынок, выбирал баранину, вечером мариновал с луком и на следующий день вставал у мангала...

Баграмян пережил жену на четыре года и все это время винил себя в смерти любимой: мол, настоял на той роковой операции... Он умер в 1982 году последним из маршалов Великой Отечественной войны.

К сожалению, увековечить память о полководце не удалось. Родился будущий военачальник в населенном армянами азербайджанском поселке Чардахлы. На без малого две тысячи жителей - два маршала (Баграмян и Бабаджанян), 11 генералов царской, советской, российской армии. Но с началом карабахской войны в конце перестройки армян оттуда выгнали, установленные героям памятники снесли. Теперь поселок зовется на азербайджанский манер - Чанлибель. В Риге, в доме, в котором после войны жил командующий округом, родился и подрастал внук, сейчас расположено посольство Германии, куда потомкам маршала, как говорится, путь заказан...

Источник

Виталий Лесничий