Как предавали Россию. А. Кох.

Сбежав из страны после «Распродажи советской империи», бывший госчиновник с радостью ждал ее распада. 11 августа 1997 года заместитель Председателя Правительства Российской Федерации Альфред Кох внезапно взял отпуск и улетел с семьей в США. На следующий день, 12 августа, было объявлено о его отставке. По словам Коха, это было плановое событие. Несмотря на это, 14 августа ему пришлось ненадолго вернуться в Москву, чтобы сдать дела, а затем продолжить отпуск в Америке. В интервью одной русской радиостанции в США, в 1998 году, Альфред Кох скажет, что уволился, как только перестал видеть перспективы в развитии страны. По его словам, через 10–15 лет Россию ждет развал, превращение в десяток государств приемлемых размеров и массовая эмиграция людей, которые «умеют думать».

Более очевидной, впрочем, выглядит другая причина спешного отъезда зампреда правительства за океан. Скорее наоборот — он вдруг увидел перспективы, только не для России, а для себя в России. 11 августа того же 1997 года генеральный прокурор Юрий Скуратов объявил, что его ведомство начало проверку сведений о сотне тысяч долларов, которые Кох получил в качестве гонорара за книгу, которую еще не написал. Уголовное дело на бывшего государственного чиновника было заведено 1 октября. Коху дали достаточно времени на то, чтобы удалиться и даже передать дела.

Спасибо за «приватизацию»

Книгу с ярким названием «Распродажа советской империи» Альберт Кох все-таки написал. Она вышла в свет в 1998 году. «Дело писателей», в котором оказались замешанными первый вице-премьер Анатолий Чубайс, глава Госкомимущества Максим Бойко и еще несколько отцов приватизации в России, прокуратура прекратила в декабре 1999 года. Чиновников амнистировали, несмотря на то что размер их гонорара походил на опухоль во время слоновьей болезни — около 3 тыс. долларов за страницу машинописного текста.
Немилосердно щедрый аванс Коху за книгу, которой могло и не быть, «отслюнявила» швейцарская фирма Servina Trading S.A., сотрудниками в которой значились всего пять человек. Среди них был человек швейцарского филиала «ОНЭКСИМ банка», принадлежавшего Владимиру Потанину. Другой сотрудник «ОНЭКСИМ» эту крохотную, но прозорливую компанию возглавлял. Гонорары Чубайсу и компании выплатило издательство «Сегодня-пресс», которое также контролировалось группой «ОНЭКСИМ».

Таким образом, структуры Владимира Потанина очень высоко оценили старания авторов книг о приватизации. Но куда больше бизнесмен ценил труд «писателей» по созданию самой системы приватизации. Ведь в результате залоговых аукционов, например, АКБ «ОНЭКСИМ банк» получил 51% акций «Норильского никеля» и стал, таким образом, обладателем контрольного пакета акций этой компании. Как тут не отблагодарить.
Идею залоговых аукционов сформулировал сам Владимир Потанин и активно поддержал Анатолий Чубайс. Курировал их проведение Альфред Кох. Суть этого мероприятия ошеломляюще проста и элегантна. 

Российское правительство в 1995–1996 годах разместило на счетах нескольких коммерческих банков свободные деньги. Эти же самые государственные деньги «Менатеп», «Империал», «Инкомбанк», «ОНЭКСИМ банк» давали в долг государству под залог весьма привлекательных кусков рентабельных предприятий — таких, как «Норильский никель», «ЮКОС», «ЛУКойл», «Сибнефть», «Сургутнефтегаз». Долги эти были обречены на невозврат, и доли предприятий переходили в собственность банков — таким многомудрым образом составлялись договоры. Аукционы были по сути притворными и договорными — лишь в 4 из 12 конечная цена заметно превысила стартовую. Деньги, якобы поступившие в казну в ходе аукционов, проведенных в России в ноябре–декабре 1995 года, ничтожны: 886 млн 135 тыс. долларов. Для сравнения: состояние Владимира Потанина, четвертого номера в списке Forbes, в 2012 году составило 14,5 млрд. Но это не самое смешное. По данным Счетной палаты, деньги, которые банки якобы давали стране в долг, продолжали оставаться на счетах этих банков. Ну просто потому, что они и так государственные.

Для всяких хапуг есть свой предел наглости: средь бела дня, из-под носа, квартирами, грузовиками, борзыми щенками. В приватизации по схеме залоговых аукционов пройдены все пределы: будущие олигархи кредитуют правительство его же деньгами, на деле не давая этих денег и отнимая потом у государства крупнейшие предприятия за невозврат денег, которых они не давали.

Не знала особых пределов и благодарность будущих капитанов российской экономики подручному Коху, который выносил им предприятия в свертках. Однажды выяснилось, например, что он присутствует в наблюдательном совете компании TNK International Ltd и много лет помогает вести дела владельцам ТНК, которую когда-то помог им приватизировать.
Вскрылось также, что в «ОНЭКСИМ банке» ему открыт кредит, о котором идет речь во внутреннем письме, адресованном управделами банка Дмитрию Журу: «…1 сентября 1997 года для финансирования расходов г-на Коха А. Р. мною было открыто разрешение на расходы на сумму $ 6 550 000. В 1997 году было израсходовано $ 176 714. Таким образом, переходящая сумма на 1998 год составила $ 6 373 286. В 1998 году было израсходовано $ 155 360... <…> Считаю, что все вопросы по получению материальных благ от системы г-н Кох А. Р. должен решать исключительно с Вами…»

«Народу ничего не принадлежало»

«Может быть, я вас разочарую, но в моей жизни нет места для оправданий, — написал Кох в своем блоге год назад. — Более того, сейчас я еще более чем когда либо, убежден в правильности сделанного мною. Но это — бесконечный разговор. Здесь мы никогда не договоримся».
Сегодня Альфред Кох снова в оппозиции. С ним это происходит каждый раз, когда его выгоняют из власти. Впервые это случилось как раз после его отъезда в США. Именно тогда он дал свое знаменитое, полное ненависти и злорадства интервью.

По словам бывшего первого вице-премьера, в самодостаточной мировой экономике Россия не нужна — там есть все, чтобы развиваться без нее. Миру не нужна российская нефть, потому что дешевле добывать ее в Персидском заливе, не нужен алюминий — его производят и в Америке, не нужен российский лес, потому что достаточно и того, что растет в Бразилии. Никаких особенных гигантских ресурсов, которыми якобы обладает наша страна, на самом деле нет, они миф. Россия только мешает мировому рынку демпингом. Россия даже не может быть рынком сбыта, поскольку для этого она должна что-то заработать, но русские ничего заработать не могут.
Объясняя все это, автор недвусмысленно радовался тому, что участь страны, в высшем руководстве которой он работал, «безусловно, печальна». Может быть, потому, что российский народ это вполне заслужил:
— «Многострадальный народ» страдает по собственной вине, — говорил автор «Распродажи советской империи». — Их никто не оккупировал, их никто не покорял, их никто не загонял в тюрьмы. Они сами на себя стучали, сами сажали в тюрьму и сами себя расстреливали. Поэтому этот народ по заслугам пожинает то, что он плодил.

Свою роль в истории России Альфред Кох обозначил, заявив, что результаты ельцинских реформ скажутся лет через 200–300. Путь к этим светлым годам пролегал через неизбежный развал страны, которого, напомним, бывший российский чиновник ждал в ближайшие десятилетия.
— Народ ограблен не был, поскольку ему это не принадлежало. Как можно ограбить того, кому это не принадлежит? — отринул претензии главный инженер ельцинского цеха, несколько лет занимавшегося демонтажем страны, сопровождая его матом, похабными шутками и злобой.

Аудиторы Счетной палаты требовали судить главного распорядителя приватизации не за уголовное, а за государственное преступление
 
Недолюбленный страной

Слова и дела Альфреда Коха в течение всей его жизни, как гангреной, изъедены русофобией. Сын ссыльного немца и русской женщины затаил в себе некую особую национально-психологическую коллизию этого союза. «Восьмимартовская» запись о русских мужчинах в его блоге пронизана болезненным чувством соперничества и тяжелой, глубоко посаженной ненавистью (орфография источника сохранена. — «Русь».):

«С течением времени российские мужчины утратили главное, что олицетворяет мужчина: мужество, благородство, честь и достоинство. Став бесчестными, они легко врут и обманывают других. Утратив мужество — они бояться в открытую сразится с врагом, предпочитая действовать исподтишка. Потеряв достоинство, они превратились из работников в рвачей, которые только и норовят стянуть все, что плохо лежит. А утратив благородство, они перестали уважать своих противников и не могут теперь рассчитывать на ответное уважение. <…>
Русский мужчина не выдерживает сравнение ни с кем: ни с чеченцем, ни с китайцем, ни с американцем, ни с евреем. <…>
…Русский мужчина деградировал и превратился в малоинтересный отброс цивилизации — в самовлюбленного, обидчивого, трусливого подонка».

Очевидно, в этой клинической русофобии, в этом болезненном соперничестве и заключен пароль ко всем мотивам, которыми движим Кох. Сын сосланного в Восточный Казахстан поволжского немца, обиженное нелюбовью дитя Советского Союза, он в равной степени считает, что китаец, американец или зулус больше достойны владеть русской женщиной, чем русский мужчина, как китаец, американец или зулус (читай — немец) больше достойны владеть Россией, чем народ России.

Находясь за океаном в 1998 году, Альфред Кох говорил о том, что в обрушении российской экономики поучаствовало не только руководство страны, вложив в это дело всю мощь своей глупости, но и Запад. Российские власти, по его словам, взвалили на крайне ослабленное хозяйство 90 миллиардов долга СССР, и крах стал вопросом времени. Запад тогда обманул Россию — обещал помочь, реструктурировать долг, но ничего не сделал. Кох считает это стратегией Запада, которая направлена на ослабление России.
В закрытом докладе Счетной палаты о результатах проверки Госкомимущества за период с 1992 по 1995 год подробно освещена усердная помощь Чубайса и Коха этим самым усилиям по ослаблению России. Они проявлялись в торопливой и жадной отправке на Запад военных технологий «советской империи».

«Особую тревогу вызывает захват иностранными фирмами контрольных пакетов акций ведущих российских предприятий оборонного комплекса и даже целых его отраслей. Американские и английские фирмы приобрели контрольные пакеты акций МАПО "МИГ", "ОКБ Сухого", "ОКБ им. Яковлева", "Авиакомплекса им. Ильюшина", "ОКБ им. Антонова", производящих сложные комплексы и системы управления полетами летательных аппаратов. Германская фирма "Сименс" приобрела более 20% Калужского турбинного завода, производящего уникальное оборудование для атомных подводных лодок. Россия не только утрачивает право собственности на многие оборонные предприятия, но и теряет право управления их деятельностью в интересах государства...»

Публикации начала 2000-х говорят о том, что в результате распродажи предприятий военно-промышленного комплекса произошла массовая утечка новейших технологий, уникальных научно-технических достижений на Запад. Причем даже распродажей это сложно назвать, поскольку отдавалось все практически бесплатно. Как после Второй мировой войны от Германии, в 90-е Запад приобрел в России так много новых технологий, что НАТО пришлось учреждать для их обработки специальную программу.
Главный аудитор Счетной палаты Вениамин Соколов сказал однажды, что работой Коха в правительстве России его ведомство занимается уже в течение двух лет, и он убежден, что дело в отношении него должно было быть возбуждено не по уголовному, а по государственному преступлению.
 
Мародеры

Один из авторов политики «шоковой терапии» в Боливии, Польше и России, директор Института Земли Колумбийского университета, а с осени 1991 года по январь 1994-го руководитель группы экономических советников Президента России Бориса Ельцина Джеффри Сакс так сформулировал свое мнение о приватизации Чубайса – Коха: «Это не шоковая терапия. Это злостная, предумышленная, хорошо продуманная акция, имеющая своей целью широкомасштабное перераспределение богатств в интересах узкого круга людей».
Психология человека, который считает, что его страна обречена и в спешке распродает ее имущество выстроившимся в очередь соседям, — это психология мародера.

Уже на следующий год после амнистии, в 2000-м, власть поманила Коха еще раз, и он с готовностью приехал для так называемого разгрома НТВ. Кох был назначен генеральным директором холдинга «Газпром-Медиа» и всласть отомстил медиамагнату Владимиру Гусинскому за разоблачение своих «писательских» заработков.
«Он, в сущности, поступил так, как поступает полицай в разных фильмах про Великую Отечественную войну — если вы помните, часто эта ситуация встречается, — захотел стать полицаем? — вот тебе пистолет, убей партизана, — пишет об этом журналист Сергей Пархоменко. — Убьешь, будешь с нами. Он взял этот пистолет и принялся убивать партизана — абсолютно хладнокровно, цинично и открыто. И было понятно, что таким способом он пытается заработать себе билет в завтрашнюю российскую политику и, следовательно, в завтрашнюю российскую экономику.
Но его обманули. Сначала он сделал ту грязную работу, за которую он взялся, а потом его из этого поезда выбросили и в полицаи не взяли. В конечном итоге он оказался и без сенаторского места, на которое он очень рассчитывал, и без значительного количества своих активов. Оказался человеком в экономическом смысле слабым, в политическом смысле забытом».

«Эти люди не преступники, — пишет, рассуждая о полковнике Юрии Буданове, Альфред Кох. — Преступник — это тот, кто преступает. Кто способен всю жизнь нести тяжесть непрощенного греха. И ответить за него на Высшем Суде. А Буданов и К^о были убеждены, что они не совершили никакого преступления. Их бог (государство) — отменит их грех».
Это идеальная саморазоблачительная запись. Кох не считал и не считает себя преступником, зная, что его наниматель — его бог — простит и отменит его грех. Но власть избавилась от Коха, потому что сотрудничать с полицаями нельзя: они могут лишь предавать, убивать и грабить. Нынче он снова играет в оппозиционера и оправдывается за НТВ перед теми, кому теперь надеется послужить, но и тем он не нужен тоже. Предатели и мародеры не нужны никому.

14 сентября в Перми упал пассажирский «Боинг», погибли 88 человек. В ночь с 6 на 7 октября милиционер в чине прапорщика, Константин Плешивых, будучи мертвецки пьяным, вынес 60 драгоценных украшений мертвых пассажиров и оставшиеся от них деньги — полторы тысячи рублей и сотню евро из оружейной комнаты, где они хранились. За это его приговорили к полутора годам колонии-поселения.
Альфред Кох, его «Распродажа советской империи», его последующее «участь России печальна, безусловно» — это тот же пьяный, озирающийся Константин Плешивых с пакетом золотых побрякушек в кармане, только масштаб другой. В обоих случаях преступление вызывает больше омерзения, чем злости. В обоих случаях слабые приговоры нет никакого желания оспаривать. Да, надо бы, чтобы он получил свое. Но лучше бы просто не видеть больше этого человека, никогда.

Дмитрий Трунов

Источник